Вилла с видом на Везувий (Сиротки). Ефим Гальперин
Читать онлайн книгу.
Старик отправляет свои естественные надобности, Маруся приносит свежевыжатый апельсиновый сок. Поит Старика с ложечки. Потом ему полощут рот. Чистят зубы. Зубы у него свои! Бреют электрической бритвой.
Потом раздевают, с помощью небольшой лебёдки кладут в ванну, моют. Особое внимание уделяется рукам. Их массируют, мажут кремом. Кремы в красивом чемоданчике. Фирма! Одевают Старика в белый летний костюм. На руки надевают белые нитяные перчатки.
Умытого и выбритого Дона Лоренцо пересаживают в кресло-каталку и вывозят на террасу. Над ним открывают зонт. Рядом на столик Маруся выставляет фужер со свежим соком. Николай усаживается рядом.
Просто картинка из глянцевого, дорогого рекламного проспекта! Терраса, залитая солнцем. Ослепительно синее море. Благополучный богатый синьор, любующийся пейзажем. Зонт, балюстрада, столик, кресло, костюм – всё выдержанно в белой тональности.
Старик сидит в кресле с непроницаемым лицом. Как бы занятый поиском расползающихся звуков и значений. И только вблизи – пустое лицо с остановившимся взглядом человека, поражённого глубоким инсультом.
При этом созерцание Старика в его состоянии не вызывает ни капли брезгливости. Это не запущенная старость. Не сумрак затухающей жизни. Нет! Физиология и инстинкты в порядке. Прямая спина! Гордая осанка настоящего римлянина. Тонкие длинные пальцы рук на подлокотниках кресла. Всё вызывает только уважение к годам. И жалость к его одиночеству и пустоте в глазах.
Ближе к полудню, когда начинает припекать, Старика завозят в комнату. Маруся приносит перетёртую еду. Кормят с ложечки. Николай осваивается. Кормит, приговаривая:
– Ну, ещё одну ложечку. За сына! Кто-нибудь у него ещё есть?
– Никого – подсказывает Маруся.
– А! Ну, тогда за память тех, кто был. За маму. Мама ж у тебя была, дед? А теперь за папу? Был же папа? Был! И Дедушка у тебя был.
Снова высаживают Старика на стульчак. Потом подмывают. Укладывают в постель, передохнуть, пока жарко.
Днём приезжает сын синьора Лоренцо – синьор Чезаре. Длинный лимузин. Ворота автоматически открываются. Двое телохранителей.
Первым делом, как заведено, Маруся – фартучек, заколка в волосах, улыбка – выносит им на подносе свежий сок с кусочками льда в бокалах.
Синьор Чезаре целует Старика, ласково с ним разговаривает. Уходит в большую столовую, где Маруся уже накрыла стол.
Между прочим, вся территория виллы напичкана видеокамерами. Экраны слежения в столовой, кабинете синьора Чезаре и даже на кухне.
Николаю обед Маруся накрывает в комнатке рядом с кухней. Строго выставляет тарелки с едой. На его «дякую!» фыркает.
Только Николай успевает съесть салат, как заглядывает синьор Энрико, зовёт на кухню. Показывает разобранную им мощную соковыжималку. Просит поддержать станину, чтобы не свалилась. Возится с проводами. Николай держит тяжёлую станину на весу. Понимает, что с таким специалистом, как синьор Энрике он обед кушать будет холодным.
Но не это главное. Чувствует