Кто Вы, «Железный Феликс»?. Александр Плеханов
Читать онлайн книгу.
«Будущий историк, – писал известный правовед профессор В.М. Гессен, – если он захочет объективно разобраться в бесконечно сложных событиях пережитой нами эпохи, если он захочет понять ту непримиримую ненависть, то безумное ожесточение масс, на почве которых создалась анархия кровавого террора, – этот историк, разумеется, вспомнит, что то поколение, на дела которого выпала тяжелая историческая задача обновления государственного уклада России, является больным, политически и морально развращенным поколением, – поколением, которое не видело иного государственного порядка, кроме порядка чрезвычайных, исключительных по своей жестокости полицейских мер и лишь по книгам знает об общих законах Российской Империи…»5. Положение в революционной России подтвердило правильность слов К. Маркса о том, что «настанет русский 1793 год, господство террора этих полу азиатских крепостных будет невиданным в истории»6.
Логика классовой борьбы вела к тому, что жестокость одной стороны порождала жестокость другой и наоборот. Сегодня историки спорят о том, кто первым начал применять крайние меры насилия: белые или красные. Однако отметим, что спор ведется не столько о причине, сколько о следствии. Ведь нарастание классовой борьбы, противостояние сторон, которое вело к крайним формам борьбы, шло с конца ХIХ в. С одной стороны, народ, доведенный до отчаяния, от экономических стачек перешел к вооруженному восстанию, с другой – царское правительство вводило военное положение, военно-полевые суды, применяло массовые расстрелы, провоцировало черносотенные погромы и др. И не случайно летом 1906 г., когда в тумане моря одинокий парус уносил сорвавшегося с виселицы Б.В. Савинкова, в Гельсингфорсе с трибуны громко кипящего митинга раздался клич Леонида Андреева: «Виселицу Николаю!»7.
В свое время Михаил Бакунин утверждал, что царская империя изжила себя, она стала всем ненавистна. Государство лишилось социальной опоры, достаточно толчка, и оно рухнет8.
А вот что писал Константин Бальмонт в 1907 г. в стихотворении «Наш царь»:
…Наш царь-убожество слепое
Тюрьма и кнут, под суд, расстрел
Царь-висельник, тем низкий вдвое
Что обещал, он дать не смел.
Он трус, он чувствует с запинкой
Но будет, – час расплаты ждет
Кто начал царствовать Ходынкой.
Тот кончит – встав на эшафот.
В России только в 1909 г. в тюрьмах томилось 170 тыс. человек. В 1907 г. лишь в Варшаве было казнено 127, а в 1908 г. – 184 революционера. Варшавский генерал-губернатор Скалон подписал тысячу смертных приговоров.
После Октябрьской революции Россия могла избежать однопартийной диктатуры и миллионных жертв. Ставка на уничтожение советской власти западными идеологическими и разведывательными центрами способствовала выработке у части советских лидеров примитивных взглядов на события, как на результат «заговора» сил империализма и реакции. Будущее новой власти политическое