Секретный дьяк. Геннадий Прашкевич
Читать онлайн книгу.
Четырех фрегатов Иван действительно боялся ходить: сюда мог заглянуть сам Усатый. Конечно, Иван никогда ничего такого не видел, но некоторые ярыги клятвенно клялись, что видели Усатого в указанной австерии. А зачем встречать Усатого простому человеку? Лучше не надо. О государе ходили разные слухи. К примеру, Кузьма Петрович Матвеев, думный дьяк, сам говорил, что сильно строг царь. Когда назначал в свое время бомбардирского поручика Меншикова губернатором Шлиссельбурга, губернатором лифляндским, корельским и ингермландским, так и сказал: «Возвышая вас, думаю не о вашем счастье, но о пользе общей. Кабы знал кого достойнее, конечно, вас бы не произвел». И память, говорил Кузьма Петрович, у государя отменная – помнит всех, кого видел в лицо.
Иван поежился. Вот не дай Господь, войдет Усатый, дернет щекой (в румянце) и укажет на Ивана: ублюдок, дескать, стрелецкий! Почему здесь?
Иван усмехнулся. Так только дурак может сказать, убивая комара.
А что истинному царю до комара, что истинному царю до бедного дитяти какого-то стрельца, высланного в Сибирь и давно убитого злыми шоромбойскими мужиками? Что истинному царю до мелкого секретного дьяка? Это тундрянной старик-шептун от убожества своего мог гадать: будешь, мол, отмечен вниманием царствующей особы.
– Тише, дурак!
Иван вздрогнул. Но это не ему сказали.
Это один казак сказал другому казаку, а тот ответил:
– Ты меня не тиши! Про что говорю, про то знаю. Сам есаул такое говорил, разве не помнишь? Немцы этого Усатого испортили, а может, подменили… – Голос упал до шепота: – Не русский он, говорят…
– Да как так?
– А так. Простой немки сын. Подменили, говорят, робенком. Подкинули вместо настоящего робенка немчуру. Потому Усатый и дергается всегда, что не по нраву ему истинный православный дух. – И выругался негромко: – Пагаяро! Всю Россию вырядил в немецкое платье.
– Молчи, дурак!
Иван невольно поежился.
Вот какие неосторожные люди, эти казаки. Таких и слушать опасно. Даже случайно слушать таких опасно. Лучше уж повернуть ухо к ярыгам.
И правда повернул ухо к ярыгам.
– Купи шапку, – сказал один. – Смотри, какая шапка!
– Вижу, что мятая, – возразил другой.
– Да в мятости ль дело? Ты пощупай.
– Чай не баба!
– А ты все равно пощупай, не бойся. Я сроду не обману. Шапка мяхкая, как травка. Совсем не простая шапка.
– Я вижу, что не простая. Старая, тертая. Потому-то, наверное, и мяхкая, что хорошо тертая.
– Это не овчина, сам погляди. Это шапка из баранца.
– Все одно к одному, овчина.
– А вот не овчина, а баранец!
– Да в чем разница?
– Да в том разница, что шапка с низовьев Волги! Баранец только там растет. Это как бы животное-растение, и плод оно приносит, совсем похожий на ягненка. Стебель идет через пупок и возвышается на три пяди. Конечно, ноги мохнатые, рогов нет, передняя часть как у рака,