В белом коконе пушистых одеял спал человек, его каштановые волосы отливали золотом, а бледную кожу не тронул мороз. Он спал. Слишком крепко спал, сон его иссушил. Лара стянула с руки меховую рукавицу старой Вэй и потянулась своими черными пальцами к его белому лицу.

      – Что это?! – Павле перехватил её руку и смотрел так, словно ему, а не ей нож под сердце вошел.

      Лара нетерпеливо тряхнула головой и сбросила его цепкие пальцы.

      – Пусти! Это зима меня покусала. Шаманка сказала, если не отпали, то заживут теперь… Кто он, Павле?

      – Этоне человек. Он дракон. Я везу его на юг.

      – Да, – Лара прикрыла глаза. – Ему надо в степь. К тому колодцу, который разыскал мой отец, оттуда он принёс нам золотые зеркальца…

      – Ты знаешь об источнике?!

      – Я видела его. И с тех пор не было мне покоя. Ах, Павле, если бы ты не ушёл!

      – Отчего же ты мне не сказала?

      – Не хотела делиться.

      – Но зеркальце отдала!

      – Это чтобы, он совсем меня не сожрал… Впрочем, я и сама тогда не знала, но отдала.

      – Оно вывела мена на север, к океану. Там он ждал меня.

      – Тебя? Меня он звал! В каждом сне, шептал и жалил, песком шуршал… Я почти дошла, почти нашла его! А ты…

      – Я драконий хранитель, Лар. Драконы приходят в мир из тех самых колодцев, что вы с отцом случайно отыскали. Если дракон оторван от своего источника, слишком долго не был в нём, его силы кончаются, он может погибнуть. Этот залетел во льды, подняться не смог и обернулся человеком. Уунти приютили его. А я должен вернуть его в источник…

      Они замолчали стоя у саней. Вокруг бегали и кричали дети, вертелись собаки, выпущенные из упряжи, но еще не получившие еду. Хлопал на ветру откинутый полог шатра старой Вэй – не берегла шаманка тепло, другим были заняты её руки.

      – Когда он снова станет драконом, он уйдёт из моих снов?

      – Да, – пальцы Павле сжались, стискивая рукоять хлыста, которым он погонял упряжку. – Навсегда.

      –Эй, дети! – Вэй появилась в проёме шатра и поманила их. – Заходите. Идите в дом. И его заносите.

      В шатре она вручила Павле огромную миску с обрезками и потрохами и отправила кормить собак. Вдвоём с Ларой они склонились над лежанкой, на которую Павле опустил спящего.

      – Ай-вэй, – тихо вздохнула шаманка. – Вам надо спешить, дети. Его время утекает быстрее, чем солнце топит снег весной. Не бойся, девушка-лоза, – она посмотрела на Лару, чье лицо похудело и истончилось почти так же, как и его. – Вы успеете. А теперь иди пей. Вон там в котелке, у очага. Тебе сварила. Чтобы сны твои были ровными, как снежное полотно за стеной.

      Всю ночь стучал бубен, выверяя стук сердца спящих и неспящих. Павле сидел у очага и вырезал из бруска ложку, подарок для старой Вэй.

      А на утро они умчались по белым полям.

      Лара стояла позади, держалась за кожаную перевязь на груди Павле. Человек-дракон спал.

      Они ночевали крошечном шатре из шкур, который натягивали на сани, спали так тесно, что дыхание смешивалось и сны переплетались. Отвар шаманки не помогал,