«…Ты спросил меня, почему я тогда тебе ответила, несмотря на то что ты не на свободе.

      Когда я увидела твою фотографию (ту, где у тебя щетина), сразу поняла, что я тебя давно уже знаю. Смотрела и поверить не могла. Так бывает: видишь лицо человека и просто понимаешь – родное.

      Может быть, наши измученные души действительно посланы друг другу не зря.

      Ты спрашивал, как у меня дела, но мне особо нечем тебя порадовать. Очень устаю. На работе постоянный аврал – кажется, мы нахватали больше контрактов, чем способны обеспечить. Тружусь как проклятая, и все бы хорошо, если бы не постоянные интриги. Любой модный бизнес – это всегда много женщин, а значит, и много склок. Кажется, учредительница (помнишь, я тебе про нее рассказывала – вечно всем недовольная Белобрысая Гингема) действительно хочет меня слить.

      Только обещай, что не будешь злиться, ладно? Обещаешь? Она, кажется, ревнует меня к своему мужу. Как ты понимаешь, без малейшего повода – с моей стороны. В результате я без вины виноватая. Ну да хватит обо мне. Непосредственный мой начальник прекрасно отдает себе отчет в том, что без меня они не справятся. А уж отшить кого-нибудь для меня – пара пустяков. Не вздумай даже заподозрить меня в чем-то предосудительном! А то я тебя знаю. Он мне ни капли не нравится. Просто ты просил рассказывать тебе все-все и откровенно, вот я так и делаю. Мне бы хоть одну вольную твою фотографию. Я бы поставила ее к себе на стол в рамке. Но на всех ты в робах, поэтому я смотрю на тебя только тайком.

      Мне показалось или, когда мы разговаривали в прошлый раз по телефону, ты кашлял и пытался это скрыть? Хотя можешь не отвечать. Просто скажи, что из лекарств передать. Это приказ, если хочешь. Сам грозился сделать все, что я попрошу. Вот я попросила.

      Твоя».