Первая мировая. Во главе «Дикой дивизии». Записки Великого князя Михаила Романова. Владимир Хрусталев
Читать онлайн книгу.
весть о взятии Львова и Галича! Слава Богу! Погода тоже стояла светлая. Завтракал и обедал Саблин (деж.). Гулял и ездил на велосипеде с М[арией] и А[настасией]. Миша и д. Павел пили чай. Невероятно счастлив этой победе и радуюсь торжеству нашей дорогой армии!»[152]
По свидетельству графини Л.Н. Воронцовой-Дашковой, неожиданную помощь великий князь Михаил Александрович вновь получил от графа И.И. Воронцова-Дашкова (1837–1916). Она писала:
«Чтобы спасти его от вынужденного бездействия придворной жизни, на помощь ему во второй раз пришел старый граф И.И. Воронцов-Дашков, очень любивший великого князя. Незадолго до этого у наместника Кавказа генерал-адъютанта графа И.И. Воронцова-Дашкова возникла идея сформирования из всех кавказских народностей кавалерийскую дивизию. И теперь граф телеграфно обратился к Государю с просьбой о назначении великого князя начальником этой дивизии. На такую телеграмму отказа быть не могло. И великий князь стал начальником “Дикой дивизии”»[153].
23 августа 1914 г. великий князь Михаил Александрович получил очередное воинское звание генерал-майора с зачислением в Свиту императора и назначение командующим Кавказской туземной конной дивизией на Юго-Западном фронте.
Этот факт нашел отражение в дневниковой записи императора от 27 августа:
«Видел Кирилла, приехавшего на несколько дней из штаба Николаши. Завтракал Миша, кот. получил Кавказскую конную туземную дивизию…»[154]
В тот же день Михаил Александрович, уже облаченный в новую форму, сделал визит к вдовствующей императрице Марии Федоровне. Многие считали, что младший брат царя возглавит гвардейское подразделение на фронте. Назначение Михаила явилось неожиданностью для армии. Он стал командующим дивизией, сформированной из добровольцев, из мусульманских всадников с Кавказа. Это расценивалось многими, что великого князя «не простили».
Шел день за днем, но Михаил Александрович, стремившийся в действующую армию, вынужден был по разным причинам все еще оставаться в Петрограде. Так, например, его старшая сестра великая княгиня Ксения Александровна сообщала об этом в письме на фронт от 14 (27) сентября 1914 г. великому князю Николаю Михайловичу:
«Спасибо, милый Бимбо, за фотографии. Вижу, что и на войне костюм все тот же: та же рубашка и та же трубка неизменно в зубах! Ты жалуешься, что никто не пишет, и я вполне сочувствую, что это несносно, но я не писала до сих пор, оттого, что писать в настоящее время весьма трудно (хотя и есть о чем!) и как-то тяжело. Кроме того, у меня мало времени, я только по утрам здесь, а сейчас же после завтрака еду в город, где остаюсь до 6½ ч. и возвращаюсь довольно рамольной[155]. У нас в доме весь день работают, шьют на раненых и работа кипит. Приходят разные совсем незнакомые дамы и женщины и сидят с 10 ч. до 7 ч. Мы уже отправили множество вещей в разные места, но большей частью все идет на наш санитарный поезд. Он уже три раза привозил раненых из разных мест. Последние из Варшавы
Дневники императора Николая II. М., 1991. С. 482.
Дневники императора Николая II. М., 1991. С. 483.
Так в документе. – В.Х.