Хамелеон. Похождения литературных негодяев. Павел Стеллиферовский
Читать онлайн книгу.
занимаетесь… Вот это и будет значить „погодить“».
По давней привычке наш герой «сейчас же полетел» советоваться к мудрому приятелю. Угадаете, к кому? Правильно, к Егору Дмитриевичу Глумову! Как возмужал он. Научился, по выражению Фамусова, «сгибаться вперегиб». Уроки прошлого явно пошли на пользу. Все уже сам понял и начал годить. Диалог их стоит перечитать.
«– А тебе что Алексей Степаныч сказал?
– Да ничего путем не сказал. Пришел, повернулся и ушел. Погодить, говорит, надо!
– Чудак ты! Сказано: погоди, ну, и годи, значит…
– Помилуй! да разве мы мало до сих пор годили? В чем же другом вся наша жизнь прошла, как не в беспрерывном самопонуждении: погоди да погоди!
– Стало быть, до сих пор мы в одну меру годили, а теперь мера с гарнцем пошла в ход – больше годить надо, а завтра, может быть, к мере и еще два гарнца накинется – ну, и еще больше годить придется. Небось, не лопнешь».
Остановимся. Первое знакомство с основателями семейства и близкими родственниками состоялось. Главные действующие лица нашего романчика представлены. Пора поговорить о них подробнее и вывести на сцену остальных. Я уже вижу на их физиономиях намерение показать все, на что они способны, и вечный вопрос: «Чего изволите?»
«А стоит ли продолжать? – спросит недоуменно иной читатель. – Надо ли связываться с эдаким мелким невлиятельным народцем? Ведь там нет ни одного приличного человека. Одни негодяи. Разве они задавали тон в литературе или определяли течение жизни?»
Нет, не они, но ошибается иной читатель, ох, как ошибается. Еще какие влиятельные. Еще как задавали. Продолжать стоит!
Конечно, приятнее познакомиться с положительным героем. Так нередко поступали многие писатели и читатели. Хороший пример – правильный стимул для общественного самочувствия и личного самосовершенствования. Но и пример отрицательный весьма полезен. Особенно в сложные времена переоценки прошлого, сомнений и поисков. Твердо знать, «что такое плохо», надо и обществу, и отдельному человеку.
На этом настаивал еще Гоголь. В первой части «Мертвых душ» он предвосхитил подобные вопросы: «Очень сомнительно, чтобы избранный нами герой понравился читателям… Весьма многие дамы, отворотившись, скажут: „Фи, такой гадкий!“ Увы! все это известно автору, и при всем том он не может взять в герои добродетельного человека… Потому что пора наконец дать отдых бедному добродетельному человеку, потому что праздно вращается на устах слово „добродетельный человек“; потому что обратили в лошадь добродетельного человека, и нет писателя, который бы не ездил на нем, понукая и кнутом и всем чем попало; потому изморили добродетельного человека до того, что теперь нет на нем и тени добродетели, а остались только ребра да кожа вместо тела; потому что лицемерно призывают добродетельного человека; потому что не уважают добродетельного человека. Нет, пора наконец припрячь и подлеца…»
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО