1812: Новые факты наполеоновских войн и разгром Наполеона в России. Николай Шахмагонов
Читать онлайн книгу.
на откуп всякого рода врагам нашего Отечества лучшую часть Комитета Государственной Безопасности для облегчения проникновения в Россию разрушающих её сил. В годы перестройки говорили даже, что при Горбачеве быть сотрудником КГБ гораздо опаснее, нежели американским шпионом. Имелись в виду, конечно, честные и порядочные сотрудники, не завязанные на те силы в КГБ, которые продались Западу.
Удивляет и полная неподготовленность нового Императора к царствованию. Неподготовленность, которую мы в истории встречали крайне редко, во всяком случае, когда речь шла не о нежданно вступающих на престол лицах, а о тех, кого заранее готовили к высокой роли Помазанника Божьего на русском престоле. А ведь цесаревича Александра Павловича обучали, воспитывали и готовили к царствованию специально. Куда же делась подготовка? Ведь только полным неумением управлять Державой можно объяснить то, что победоносное при Екатерине Великой и Павле Первом русское воинство допустило в 1812 году неприятеля в сердце России и не смогло отстоять Москву. Увы, в правление внука пушки палили не только в Европе, они палили в России, разрушая по приказу «корсиканского чудовища» (так назвали Наполеона сами французы) дворцы, храмы и соборы древней столицы.
Глава вторая. Конфронтация с Наполеоном
Император Павел Петрович еще в 1799 году разгадал истинные цели европейских монархов и понял, что России гораздо выгоднее быть в союзе с Наполеоном, каким бы там он не был, чем со лживыми и продажными монархами западных стран, стремящимися решать свои дела за счёт русского солдата.
Император Александр этого не понял, а отчетливее и полнее всё выглядит следующим образом: Симеону Великому приказали идти на конфронтацию с Наполеоном любым путём и ни в коем случае не сближаться с Францией. В этом случае всё становится на место и больше не вызывают удивления постоянные попытки как-то оскорбить императора Франции, обидеть его, осуждая за глаза.
Когда Наполеон объявил о своём пожизненном консульстве, Александр написал Лагарпу: «Завеса упала, он сам лишил себя лучшей славы, которой может достигнуть смертный и которую ему оставалось стяжать, – славы доказать, что он без всяких личных видов работал единственно для блага Отечества и, верный конституции, которой он сам присягал, сложить через десять лет власть, которая была в его руках. Вместо того он предпочёл подражать дворам, нарушив вместе конституцию своей страны. Ныне это знаменитейший из тиранов, каких мы находим в истории».
Неприязнь, возникшую у Александра к Бонапарту, ещё более усиливал в нём русский посол в Париже Аркадий Иванович Морков, который, кстати, своим поведением, зачастую бестактным, возбудил неудовольствие двора и ненависть Наполеона. Наполеон даже жаловался Александру на бесконечные интриги графа Моркова. Впрочем, Морков, пусть неумело, но проводил политику, любезную Александру. В частности, он добивался возвращения сардинскому монарху Пьемонта. Наполеон же писал Александру,