База рэтсов, восточный склон Уральских гор, заповедник Денежкин камень.

      От одной мысли, что он скоро увидит жену, внутри всё дрожит и трепещет. Конечно, он соскучился по детям, но… без Рины он больше не может! Но надо держать себя в руках, сейчас она не бросится к нему в объятия, не скажет, что скучала. Максимум на что он может рассчитывать – это холодный взгляд её красивых фиалковых глаз. Ну почему она ему не верит?! Ведь каждый из них уже стоял на краю бездны и возвращался, потому что они не могут друг без друга. Так почему сейчас, после стольких совместно прожитых лет она смотрит на него как на незнакомца? Ведь он – это по-прежнему он, сменился только статус… и семья. Чёрт! Он даже не связался с Норой и Дарэком! И теперь всё выглядит так, словно получив официальный статус наследника, он вычеркнул их из своей жизни,…забыл. Но всё не так! Просто…его словно заклинило. Алан пообещал себе, что обязательно поговорит с…родителями. Они его настоящая семья, не Повелитель и уж точно не Акинсар. При мысли о брате злость вновь начала поглощать его сознание, заставляя щерить клыки на невидимого врага. Жаль, что отец не дал ему завершить поединок, а ведь он уже был близок к победе. Несмотря на то, что у Акинсара по определению должно было быть явное преимущество в управлении силой и способностями, в настоящем не тренировочном поединке оказалось, что Алан гораздо сильнее его. Когда ярость смела все его внутренние барьеры, он почувствовал в себе неимоверную силу, и ему казалось, что он может стереть брата в порошок, если ему так захочется. Алан всегда был умелым воином, а в последние годы, усиленные тренировки помогли достичь ещё более высокого уровня, никто не мог победить его. Но, то были обычные эшры, перед братом же, всё это время он испытывал некоторую неуверенность и постоянно терпел поражение за поражением, что лишь усугубляло его состояние. Но оказалось, проблема была только у него в голове: он чувствовал себя слабым, поэтому он им и был. А это отвратительное чувство слабости и так сводило его с ума все предыдущие годы, но его причина была другом: в отсутствии у него права сопротивляться приказам старейшин из-за чего он испытал немало боли, а его жена и подавно. По прошествии двух месяцев поведение Рины на том злосчастном торжественном приёме, когда она чуть не заморозила Харсура до смерти теперь не кажется ему чем-то неправильным, и появилось даже некоторое сожаление от того, что она не завершила начатое до конца. Ещё никогда он не испытывал такого безжалостного желания уничтожить любого, кто может