Алрой. Бенджамин Дизраэли
Читать онлайн книгу.
отличились, верный мой Халев. И пусть трубы уступали Иерихонским, они возвестили, что Господь всемогущий с нами. Вздрогнули проклятые мусульмане! Халев, заметил ли ты слева от меня турка в зеленой одежде? Как побледнел он, видя крепость нашей силы, жезлом Якова зовущейся! О, этот день станет днем радости и благодарения! Щедро наливай людям вино и не скупись на горшки с мясом. Постарайся для них, мой мальчик. Мощью голоса и рьяностью ликования они заслужили награду. Их крик был слабее рева восторженных иудеев, вернувших Ковчег Завета, но крик их был дерзок! Да, слава не миновала пока! Сын мой, щедро наливай людям вино, пусть пьют за погибель Исмаила, чтоб захлебнулся он в хмельном зелье, которого и лизнуть боится!
– Воистину, великий день Израиля! – эхом откликнулся Халев на упоение господина.
– Процессии данников под запретом, и только для меня единственного сделано исключение, только меня сопровождал кортеж, и только в мою честь звучали фанфары, – продолжал Бостинай. – Я стар, милый Халев, и кровь все медленнее течет в жилах, и вот я думаю… Впрочем, рано пока об этом… Бог отцов наших – вот незаменимое прибежище.
– Верно, мой господин! В былые века народ наш подобен был гонимому Давиду, бегущему пустыней Зиф, а ныне мы словно Богом помазаны в твердыне Эйн Геди!
– Да, слава решительно с нами! – провозгласил Предводитель и, смягчив голос, добавил: “Халев, сын мой, воздай хвалу Господу, за то, что ты молод”.
– Мой господин, живи долго и наслаждайся счастьем грядущих дней!
– Ты ошибочно истолковал мои слова, Халев. Я прожил жизнь, чтоб увидать времена похуже былых. Не будущее я разумел, советуя тебе благодарить Бога за молодость. Волосы твои не подернуты сединой, и не знал ты прежних подлинно великих дней, когда нам под силу было и плен пленить, и изгнание изгнать. Ты молод, и удел твой хорош, ибо нет лучшего, чем лучшего не знать.
– Мой отец жил в Вавилоне, – сказал Халев.
– О, не упоминай Вавилон, не произноси это слово! – с болью воскликнул старик, – горька потеря второго Сиона. Но не сломить наш народ! Разве не сбросили мы тяжкие оковы рабства египетского? А в день подношения дани разве не вытребовал я почетный кортеж, пусть малочисленный? И что ты скажешь о богатстве подношения нашего – о туго набитом драхмами мешке, возлежавшем в блестящем окружении семи тысяч турецких клинков-ятаганов?
– Семь тысяч ятаганов?
– И ни одним меньше!
– Подлинно великий день Израиля!
– О, Халев, верь, мы знали дни большего величия. Когда Предводителем изгнания был старый Давид Алрой, мы тридцать счастливых лет вовсе не платили дань халифу!
– Тридцать лет они не получали дани! Не диво, что теперь с нас три шкуры снимают!
– Это еще что! – продолжал Бустинай, пропустив мимо ушей последнее замечание Халева, – когда халифом был Моктадир, он послал гонца к Предводителю Давиду узнать, почему не заплачен долг, и не доставлены в срок положенные драхмы. Давид мигом