Тёмные воды. Андрей Киров
Читать онлайн книгу.
когда я выбившись из сил и нахлебавшись воды шел ко дну, всегда вытаскивала меня, и на песке, если была необходимость, делала искусственное дыхание рот в рот, а когда я приходил в сознание, склонившись надо мной, спрашивала:» Ну, как ты, в порядке!» – «Всё – чук и банфлайер!» – отвечал я, а перед глазами стояла огромная пасть какой- нибудь хищной рыбины, чуть не заглотившей меня несколько минут назад. « Люблю тебя!» – она смеялась и целовала меня. Фрейдом буду парни, не вру, – всё так и было. Так что после таких водных забав я тоже как пловец был натренирован, могу быть на коротке с любой полномасштабной акваторией, воды не боялся и утонуть, даже по собственной воле мне теперь было сложновато. Зачем я вообще избрал такой способ суицида сейчас мне было непонятно: может, перед тем как пойти ко дну, захотелось напоследок насладиться солнцем, водой и её текучей, мягкой, загадочной, обволакивающей тело обманчивой приятностью и иллюзией единения с окружающей природой. Надо было, подумал я, перед тем как плыть выпить ещё бутылку какого- нибудь крепко-градусного суррогата; не догадался купить по дороге.
Первые сотню метров я плыл легко, даже с какой-то радостью удаляясь от берега и звуков смартфона, которые становились все тише, а потом и вовсе телеф перестал их посылать. Плыл кролем, легко выбрасывая руки из воды и погружая обратно. Чёткие отточенные движения.
Где-то метров через двести, внизу под собой увидел скользящую тень: какая-то водная тварь уже заметила меня и сопровождала с явно нехорошими намерениями. Ещё этого не хватало; если я настроился утонуть, но быть съеденным какой-то не очень крупной подводной гадиной – такая мысль почему мне сразу не пришла, а сейчас, когда пришла – была отвратительна. На живого-то, расплодившиеся в нашей реке с изменённой молекулой воды, хищницы – мелкие тварюшки, напасть бы не осмелилась: меня удивляло, как их гоняла Августа, когда мы играли под водой. Набрав воздуха в легкие я нырнул и издал в воде звук, отпугивающий таких плотоядных но трусливых обитателей, – меня ему научила Андреа, – тень сразу ушла в глубину, вильнув длинным тонким хвостом. Вынырнув, рефлексируя, лег на спину чтобы отдохнуть, сразу забыв, что сначала хотел плыть до упора, пока не устану, не выдохнусь. Лежать на спине на поверхности теплой воды, было чертовски приятно: как назло, словно сама природа давала мне понять, как много я потеряю если с-суицидальничаю; было необыкновенным наслаждением чувствовать чуть холодноватую воду на мокрой груди сразу согреваемую солнцем; в этом месте и моменте противоположности удачно сходились, – и лицо грело солнце, и воздух после душных городских улиц был приятно освежающий. К тому же, куда меня относило течением, река расширялась и была очень глубока, и теперь я точно знал, что не доплыву до берега, если вдруг смалодушничаю довести дело до конца. В голубом небе приятного мягко-нежного, как кисель, оттенка, на которое, когда гниёшь в городской