– Сто пятнадцать рупий. – Прапорщик Ричард Шарп пересчитал деньги на столе.

      Нана Рао недовольно присвистнул, с треском сдвинул бусины на счетах и покачал головой:

      – Сто тридцать восемь, сагиб.

      – Сто пятнадцать чертовых рупий, – настаивал Шарп. – Или четырнадцать фунтов семь шиллингов и три с половиной пенса.

      Нана Рао всмотрелся в покупателя, прикидывая, стоит ли спорить. Перед ним стоял молодой офицеришка самого низкого чина, но этот английский простолюдин отличался на редкость непреклонным выражением лица, которое усиливал шрам на правой щеке, к тому же он явно не боялся двух громил, которые охраняли Нана Рао и его склад.

      – Сто пятнадцать, так и быть, – решил торговец, собирая деньги. Затем виновато пожал плечами. – Старею, сагиб, совсем считать разучился.

      – Как бы не так, – усмехнулся Шарп, – просто ты решил, что считать разучился я.

      – Удачные покупки, сагиб, – похвалил свой товар Нана Рао, ибо Шарп только что стал счастливым обладателем переносной кровати, двух одеял, сундука тикового дерева, фонаря, коробки свечей, бочки рисовой водки – арака, деревянного ведра, ящика мыла, еще одного с табаком, а также хитроумного устройства из меди и дерева, которое превращало тухлую воду из корабельного трюма в сладчайшую жидкость.

      Нана Рао продемонстрировал покупателю работу сложного механизма. Он уверял, что фильтрующая машина прибыла из самого Лондона в багаже директора Ост-Индской компании, который не стал бы пользоваться некачественным товаром.

      – Воду заливаете сюда, мистер Шарп. – Торговец влил пинту мутной воды в верхнюю камеру из меди. – Даете отстояться, и через пять минут она становится чистой, как хрусталь. Видите? – Нана Рао поднял нижнюю емкость – вода сочилась сквозь фильтр из нескольких слоев муслиновой ткани. – Я сам чистил фильтр, мистер Шарп, поэтому, уверяю вас, работает он отменно. Советую раскошелиться – не хотите же вы сгинуть в пути оттого, что грязь застрянет в кишках!

      Пришлось Шарпу купить чудо-устройство. Однако от кресла, книжного шкафа, дивана и умывальника он отказался. Все эти вещи некогда принадлежали пассажирам, путешествующим из Лондона в Бомбей. Прочий скарб, в том числе фильтрующую машину, Шарп приобрел, чтобы добраться до Англии в относительном комфорте. Пассажиры больших торговых судов Ост-Индской компании должны были сами заботиться о своих удобствах.

      – Вам ведь не понравится спать прямо на палубе, сагиб? Очень жестко! – Нана Рао рассмеялся. Пухлый и добродушный на вид торговец с большими черными усами продавал вещи прибывающих путешественников тем, кто отплывал обратно в Англию. – Можете все оставить здесь, – предложил он, – а в день отплытия мой брат доставит вещи на корабль. На каком судне вы плывете?

      – На «Каллиопе», – ответил Шарп.

      – А, «Каллиопа»! Капитан Кромвель. Увы, «Каллиопа» стоит на рейде, поэтому вещи придется переправлять лодкой. Мой брат берет недорого, а когда окажетесь в Лондоне, сможете перепродать их с большой выгодой!

      Впрочем, справедливость этого утверждения Шарпу проверить так и не довелось, ибо той же ночью склад Нана Рао сгорел дотла вместе с владельцем и товаром. Пламя поглотило все: кровати, книжные полки, фонари, фильтрующие аппараты, одеяла, сундуки, столы, стулья, арак, мыло, табак, бренди и вино. К утру на месте склада остались лишь дым, пепел да стайка скорбящих родственников добряка Нана Рао. К счастью, другой склад, что находился не далее чем в трехстах ярдах от сгоревшего, ломился от товаров. Пришлось раздраженным пассажирам заплатить его владельцу втрое против прежнего.

      Всем, но не Ричарду Шарпу. Недаром Шарп провел в Бомбее целых пять месяцев. Большую часть этого времени, обливаясь потом и стуча зубами, прапорщик провалялся в лазарете. Когда лихорадка отпустила, Шарп в ожидании ежегодного британского конвоя исследовал город – от усадеб богачей на Малабарских холмах до зловонных припортовых аллей. Там он и свел знакомство с нужными людьми, которые в обмен на золотую гинею сообщили информацию, вполне стоившую затраченных денег. На кону стояли сто пятнадцать рупий, поэтому, когда стемнело, Шарп, нацепив поверх мундира плащ, щедро заляпанный грязью, оказался в восточном пригороде Бомбея. Шарп хромал, шаркал и протягивал руку за милостыней. Время от времени он что-то бормотал себе под нос, подергивался, а иногда даже огрызался на ни в чем не повинных прохожих.

      Шарп отыскал нужный дом и присел на корточках у стены. Нищие, некоторые со следами страшных увечий, вместе с сотней просителей дожидались владельца дома – богатого торговца. Хозяин появился после полуночи в зашторенном паланкине, который несли восемь слуг.