Пухлый зомби шустро засеменил к башне, мы с Чивагором поспешили за ним.

      – Это приёмная! – сипло возвестил мертвец, войдя в двери. – Полезная площадь пятьдесят восемь квадратных метров, недавно сделали ремонт: заменили двери, зашпаклевали и покрасили пол. Краска и шпатлёвка орочьи, с заговором тройной прочности. Обратите внимание на конторку секретаря. С виду обычная конторка, не так ли?

      Я непроизвольно кивнул, не сводя глаз с его разбитой в хлам морды в засохшей крови, на которой, как суперклеем, приклеили уверенную улыбку.

      – Три слоя, господа! Средний – гномья трёхмиллиметровая сталь! Наружный – заговоренный от огня орочий сайдинг!

      – А внутренний? – спросил Чивагор.

      – Рабочий стол и шкафчик с ящиками из орочьего пластика под дерево с заговором от износа и загрязнений. С него легко смываются любые пятна! Вот, пожалуйста…

      Валера подошёл к конторке, схватил оцепеневшего от ужаса секретаря за шиворот и с размаху приложил его об стол бледным лицом.

      – А! – заорал секретарь дурным голосом.

      – Как видите… никаких повреждений! – радостно приговаривал Валера, высоко поднимая секретаря и снова прикладывая его лицом об столешницу. – Можно при вас… повторить опыт… сколько пожелаете, господа!

      – Спа… си… те! – гундосо стонал секретарь с каждым разом, выдувая из-под лица кровавые пузыри. – Спа… си…

      – Достаточно! – проговорил я сдавленным тоном.

      – Как угодно-с, – учтиво просипел зомби Валера, поднял секретаря и вгрызся ему в горло. Тот забился в конвульсиях, а мертвец продолжил речь. – Мням-мням, ам, кхм…

      Кровь из разорванной шеи заливала конторку. Секретарь обмяк, зомби схватил его за полу и небрежным движением фокусника вытряхнул из пиджака, только пуговички разлетелись.

      – Мням-мням, как видите, крови натекло изрядно! – изобразил зомбак улыбку на окровавленной пасти. – Берём любую тряпку, – он показал нам пиджак несчастного, – и в два-три движения удаляем с поверхности всё лишнее! Не осталось ни пятнышка! Господа! Ваши секретари могут сколько угодно убиваться на рабочем месте, само место нисколички не пострадает!

      – Ты что, риэлтор? – я с трудом преодолел наваждение от его шоу.

      – Ну да, – признался зомбак. – Десять лет занимался недвижимостью на Земле.

      – А здесь как оказался? – спросил я из любопытства.

      – Правовой беспредел лихих девяностых, – развёл Валера пухлыми окровавленными