Сибирские перекрестки. Валерий Туринов
Читать онлайн книгу.
из горбылей. По одну сторону была большая кухня с русской печью для выпечки хлеба. Длинные столы и лавки, множество полок для продуктов. Тут же угол для кухарки, точнее, кухаря, как представился мужик. В углу кухаря стоит кровать, какие-то полочки и лавочки, на стенке висит на гвоздиках одежда, под кроватью виден угол чемоданчика.
Леонид Григорьевич шустро обошел все углы избы, восхищенно воскликнул:
– Бичевня!.. Прелесть! Ребята, располагайтесь! Раскладушки нам не нужны. Спать будем на нарах… На досках, оно даже к лучшему. Медики говорят, помогает держать осанку. А то раскладушки надоели!.. Вы что такие кислые? Это же прелесть, а не ночевка будет!.. А может, здесь и банька есть? – подхватился он и выскочил из избы, затрусил с кухарем к строениям, стоявшим отдельно от стана в полусотне метрах ниже по ручью.
Там стояла летняя столовая, сбитая из досок, к которой от ручья тянулись мостки, а еще дальше по ручью виднелась банька, запруда для купания, с мостками, сухими, еще теплыми от заходящего солнца. Было жарко, сладко от томительного чувства простоты этого таежного мирка. Подумалось, что в этой же простоте и чистоте жили когда-то и все наши предки, пришедшие в эти края и удивленные богатствами охотничьих и рыбных промыслов, обильной тайгой, в которой росли, удивительно смешавшись, и северные, и южные деревья и растения: ель и банановое дерево, белоснежная и светлая, всегда праздничная и яркая северная красавица береза, и бархатное дерево с мягкой толстой и морщинистой корой, душистый и целебный до беспредельности лимонник, опутавший своими стеблями-лианами тайгу, которые так же хороши при заварке разных настоек и чая, доморощенного, как и его красноватые плоды, похожие на рябину, гроздьями винограда доходящие до зрелости в первой декаде сентября в ту же примерно пору, когда море набирает самую высокую температуру и наступает бархатный сезон Приморья.
Купальня рядом с баней обмелела, так как запруду прорвала вода и осталась неглубокая ямка, заполненная холодной водой таежного ручья, который где-то выше по логу, родившись от ледничкового источника, еще не успел нагреться, жалит холодом своего младенческого невежества все, что ему попадается на пути.
Леонид Григорьевич, окинув все это восхищенным взглядом и мысленно пронесшись над всем этим мирком, остановился вдруг глазами на тазиках, рядком стоявших на лавочке около баньки. В тазиках неподвижным зеркалом блестела прозрачная до невидимости вода, нагреваемая солнцем, напоминающая о свежести и чистоте. Так что у него под энцефалиткой нестерпимо зачесалось тело, напомнив о том, что следовало бы уже давно помыться и на какое-то время забыть о таежной потной жизни в маршрутах, когда отмериваешь километры, взбираясь на перевалы и вершины или продираешься по знойному таежному лесу, в котором душно, сыро и полно комаров.
– Хорошо-то как у вас! – не удержался он от похвалы.
– Да так себе, – равнодушно произнес кухарь и глянул на него неопределенным взглядом.
Леонид Григорьевич повернулся и затрусил назад к заезжей избе. Там уже во всю суетились его сотрудники, готовя