Без лица и имени. Андрей Бадин
Читать онлайн книгу.
модели «БМВ» остывал труп киллера в милицейской форме.
Глава 6
– Что произошло? – спросила Лариса.
– У Рижской эстакады в машине найден труп мужчины, а рядом с ним записка, что именно он убил Урусбаева, его семью и четверых милиционеров.
– Ни фига себе, – выпалила Лариса. – Бандюки охренели, такие сюрпризы подбрасывают!
Полковник с укоризной посмотрел на капитана, но ничего не сказал. Она смутилась:
– Извините, Петр Петрович, перебрала. Вчера тоже пили, поздно домой вернулась и муж обиделся. И сегодня… В МУРе сопьешься.
– Зачем много пила-то? Махнула бы одну рюмочку для пробы продукта и хватит. Сидела бы и беседовала с ним, а он пусть бы пил да болтал. Маленькая что ли, не понимаешь, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Он бы напился и все нам рассказал, – Семенов отвернулся к окну. – Только этот труп нам все планы испортил. Хотя… Может, и к лучшему.
– Вы документы прочитали?
– Да, успел, все изучил.
– И что там?
– Рассказать?
– Если можно…
– Ну ладно, пока едем, расскажу, самую суть, – Семенов собрался с мыслями и начал: – Сразу хочу сказать, что в досье нет ни малейшего упоминания ни про Фархада, ни про Урусбаева. Этот Рустам, а это его кличка, темная личность. Он родился в тысяча девятьсот пятьдесят пятом году в Твери, по национальности таджик, но в Таджикистане никогда не жил. У него и второе погоняло имеется – Тадик.
Настоящее его имя Миша, по-таджикски Махмуд, а фамилия Амирбаев. Мать отказалась от него, как только родила, и оставила в роддоме. В досье указано, что она была алкоголичкой и наркоманкой, курила травку и что-то там себе вкалывала. В те времена в СССР трудно было достать качественные наркотики, не то что сейчас, и она в конце концов умерла от какой-то отравы. Миша – Рустам рос в детском доме, но этот период его жизни нам не интересен.
Отец Рустама не установлен. Имя Махмуд дала ему мать, но он его не любил и представлялся Мишей. В СССР была популярна русификация имен – все хотели быть русскими, так было легче устроиться в жизни.
– Я помню то время, – сказала Лариса, – когда евреи меняли свои имена и фамилии.
– Да и не только они. Не исключением был и подросток из детского дома в Твери Михаил Амирбаев. – Полковник поморщился, вынул из кармана носовой платок и протер вспотевший лоб. – Кличку Рустам он получил на «малолетке», куда первый раз угодил в пятнадцать лет. Причем о его жизни до этого периода известно очень мало. Лишь то, что он сирота, воспитывался в детском доме, и все. Он сам о себе ничего никому не рассказывал, даже друзьям. Хотя вряд ли у него были друзья. По свидетельству детдомовцев и его сокамерников, он был замкнутый, погруженный в себя озлобленный паренек, не желавший ни с кем иметь дело. Ничто его в жизни не интересовало.
– За что его посадили?
– Он разбил стекло витрины аптеки в Твери, проник внутрь и наглотался каких-то таблеток. Там и отрубился. Сработала сигнализация, приехала милиция и взяла его – тепленького. Очнулся он только в изоляторе,