Пункт назначения – Москва. Фронтовой дневник военного врача. 1941–1942. Генрих Хаапе
Читать онлайн книгу.
недосягаемого генерала, командира нашего корпуса.
За несколько дней до Рождества выпал глубокий снег. В Рождественский сочельник командование батальона организовало традиционный праздничный ужин в офицерской столовой. Однако я никак не мог настроиться на праздничный лад, поскольку до сих пор не получил письма от Марты. Кагенек, Штольце и другие офицеры, не входившие в штаб батальона, сразу после ужина ушли, чтобы отпраздновать Рождество в своих ротах. Ламмердинг и я решили побродить по заснеженным улочкам живописного городка Литри. Услышав музыку, мы вошли в маленькое кафе, где собралась группа горожан и танцы были в самом разгаре, хотя уже наступил комендантский час. Но Ламмердинг заверил встревоженного хозяина, что тот может рассчитывать на продление комендантского часа. Взяв бутылочку вина, мы уселись за столик в углу зала, чтобы поглазеть на танцующих.
В зале царило буйное веселье. В конце концов темноволосая симпатичная француженка, проносившаяся в танце мимо нашего столика, схватила фуражку Ламмердинга и, водрузив ее себе на голову, закружилась в ритме танго. Ситуация приняла щекотливый оборот, когда один из французов грубо сорвал с ее головы фуражку, швырнул ее назад Ламмердингу и с вызовом посмотрел на него. Побледнев и плотно сжав губы, Ламмердинг вскочил со своего места и выхватил пистолет. Музыка тотчас оборвалась, и в зале повисла напряженная тишина. Взоры всех присутствующих были прикованы к нам. Шепотом я настойчиво посоветовал Ламмердингу уладить дело на следующее утро, когда француз снова протрезвеет. Хозяин кафе пообещал позаботиться о том, чтобы виновник инцидента рано утром явился в штаб нашего батальона. Мы довольствовались этим и покинули кафе. На следующий день француз извинился перед Ламмердингом за оскорбление немецкой военной формы.
Моя рождественская почта прибыла только 31 декабря, и я решил провести канун Нового года в одиночестве. Мюллер, исполнявший в отсутствие Дехорна обязанности моего денщика, растопил камин пахучими еловыми поленьями. Из посылки с рождественскими подарками я вынул присланную Мартой миниатюрную новогоднюю елочку, украшенную крохотными свечами, поставил ее на стол и разложил вокруг нее присланные подарки. Пахнущая медом рождественская свеча давала столько света, что я мог углубиться в чтение ее писем, а несколько свежих еловых веток, брошенных в огонь камина, наполнили комнату настоящим рождественским запахом, который я так любил с детства.
В моей памяти всплыл сочельник, проведенный с Мартой у моих братьев и сестер. Я с радостью вспомнил, как Марта пела своим чистым, звонким голосом рождественские песенки. Прошло лишь несколько месяцев с тех пор, как я впервые увидел ее в роли Маргариты в «Фаусте» Гуно на сцене Дуйсбургского оперного театра. С тех пор юный врач станции скорой помощи больницы Кайзера Вильгельма проводил каждый вечер в кресле партера оперного театра, если, конечно, не дежурил в этот вечер в ночную смену. Меня просто очаровали нежность ее мадам Баттерфляй,