Зима!.. Крестьянин, торжествуя,

      На дровнях обновляет путь;

      Его лошадка, снег почуя,

      Плетётся рысью как-нибудь;

      Бразды пушистые взрывая,

      Летит кибитка удалая;

      Ямщик сидит на облучке

      В тулупе, в красном кушаке.

      Вот бегает дворовый мальчик,

      В салазки жучку посадив,

      Себя в коня преобразив;

      Шалун уж заморозил пальчик:

      Ему и больно и смешно,

      А мать грозит ему в окно…

        Для чего, певунья птичка,

        Птичка резвая моя,

        Ты так рано прилетела

        В наши дальние края?

        Заслонили солнце тучи,

        Небо всё заволокли;

        И тростник сухой и жёлтый

        Клонит ветер до земли.

        Вот и дождик, посмотри-ка,

        Хлынул, словно из ведра;

        Скучно, холодно, как будто

        Не весенняя пора!..

      Природа скудная родимой стороны!

      Ты дорога душе моей печальной;

      Когда-то, в дни моей умчавшейся весны,

      Манил меня чужбины берег дальный…

      И пылкая мечта, бывало, предо мной

      Рисует всё блестящие картины:

      Я вижу свод небес прозрачно-голубой,

      Громадных гор зубчатые вершины…

      Облиты золотом полуденных лучей,

      Казалось, мирт, платаны и оливы

      Зовут меня под сень раскидистых ветвей,

      И розы мне кивают молчаливо…

      То были дни, когда о цели бытия

      Мой дух, среди житейских обольщений,

      Ещё не помышлял… И, легкомыслен, я

      Лишь требовал у жизни наслаждений.

      Но быстро та пора исчезла без следа,

      И скорбь меня нежданно посетила…

      И многое, чему душа была чужда,

      Вдруг стало ей и дорого и мило.

      Покинул я тогда заветную мечту

      О стороне волшебной и далёкой…

      И в родине моей узрел я красоту,

      Незримую для суетного ока…

      Поля изрытые, колосья жёлтых нив,

      Простор степей, безмолвно величавый;

      Весеннею порой широких рек разлив,

      Таинственно шумящие дубравы;

      Святая тишина убогих деревень,

      Где труженик, задавленный невзгодой,

      Молился небесам, чтоб новый, лучший день

      Над ним взошёл – великий день свободы.

      Вас понял я тогда; и сердцу так близка

      Вдруг стала песнь моей страны родимой —

      Звучала ль в песне той глубокая тоска,

      Иль слышался разгул неудержимый.

      Отчизна! не пленишь ничем ты чуждый взор.

      Но ты мила красой своей суровой

      Тому, кто сам рвался́ на волю и простор,

      Чей дух носил гнетущие оковы…

      Славная осень!