Подписав договор, я направился к выходу. Обернувшись, я посмотрел на Карена: он стоял у тренажера, красивый, в обтягивающих трико и майке, он пил воду и капли пота стекали по его красивому лицу и некоторым открытым частям тела. От увиденного мой член набух. Карен увидел, что я пристально смотрю на него. Я резко отвел взгляд, открыл дверь и вышел из фитнес-центра. Оставшиеся два дня до тренировки с Кареном я как только мог загружал себя работой и делами. Я так хотел, чтобы время пролетело быстро, и в пятницу я бы снова увидел его! Но время, как назло, тянулось ужасно долго…

      Наконец-то наступила пятница. Закончив работу в четыре часа вечера, я как сумасшедший ехал на велосипеде, ведь мне надо было принять душ, собрать спортивную сумку и поехать в центр города, а ехать нужно было на поезде не меньше часа. Подъехав к своему дому, я оставил велосипед на велопарковке и направился домой. По привычке проверил почтовый ящик – как всегда ничего путевого в нем не было, только раздражающая реклама. У лифта я встретил свою пожилую соседку Доротею Миллер, она по национальности чистая немка. Несмотря на ее преклонный возраст (я думаю, ей около восьмидесяти пяти или девяноста лет), она жила одна, сама ходила в магазин и гуляла в местном парке. Да и по дому все делала тоже без чьей-либо помощи. Это я узнал после того, как однажды ей пришла посылка, и она попросила меня помочь донести коробку до квартиры. Вот тогда я и спросил, почему она при столь преклонном возрасте живет одна? Она ответила, что хоть она и выглядит древней как египетская пирамида, все же она в состоянии еще позаботиться о себе. По ее словам, в Германии иное отношение к родителям и старикам. Когда ребенок заканчивает учиться, идет работать и создает семью, он считается самостоятельным и не обязан ухаживать за больными стариками или за пожилыми родителями, хотя это практически одно и то же. Для ухода за больными есть специальные фирмы, и страховые компании платят этим фирмам за уход. А стариков, если те старше восьмидесяти лет и не могут ухаживать за собой, отправляют в дом престарелых. Но если пожилой человек в состоянии сам за собой ухаживать, то он может жить в своей квартире, и никто его не будет трогать. Лишь изредка социальная служба навещает стариков, чтобы убедиться, что у них все хорошо и они не в чем не нуждаются.

      После душа, где я тщательно помылся (уверяю вас, я не готовился к сексу, я просто очень чистоплотный человек), я быстро собрал спортивную сумку, вышел из дома, взял велосипед с парковки и направился на станцию.

      Прибыв в центр Берлина на железнодорожный вокзал, я сел на велосипед и направился к фитнес-центру. Велосипедная парковка около фитнес-центра была почти свободна, хотя это редкость. Наверное, это из-за сильного дождя и холодного ветра, что для Германии норма. За прожитые здесь пять лет я привык к такой погоде. В зале было совсем немного людей. Я подошел к стойке ресепшен, достал карту фитнес-центра, провел ей по специальному аппарату и направился в раздевалку.

      В раздевалке было пять человек. Кто-то уже был одет, а кто-то ходил без одежды с болтающимися из стороны в сторону как сардельки членами и яйцами.