Место Снов. Эдуард Веркин
Читать онлайн книгу.
в огненном борще! Ты перхоть мира, осыпающаяся с уставших от времени небес, ты жалкая бородавка бытия…
На бородавке бытия всадник Персиваль остановился, задумался в восхищении от себя и продолжил уже более по-человечески:
– Я вас захватил в плен, и отныне вы будете моими верными вассалами. Что такое вассал – понятно? Это если на моем пути вдруг встретится трясина, вы должны броситься в нее, чтобы дать дорогу мне и моему коню! Это очень почетно, и я думаю, что вы будете добрыми вассалами!
Зимин сделал скептическое лицо.
– Будете, будете, – уверил Персиваль. – Я вот тебя, хилоид, тут на ночь оставлю, так ты сразу одумаешься. И будешь моим вассалом и денщиком. Будешь готовить еду, рубить дрова, петь мне хвалебные гимны, молоть кофе в персональной кофемолке. Кофемолке с большой буквы. Это называется ленные отношения…
– Засунь свои ленные отношения себе в надпочечники, – посоветовал Зимин. – Или даже в аппендикс…
– Не забывай называть меня «сэр», – сказал Персиваль. – Сэр Персиваль. Надо говорить: «Засунь себе свои ленные отношения в аппендикс, сэр Персиваль». Понятно? Если же твой слабый ум не в силах удержать в себе свет этого великого имени, можешь называть меня моим коротким благородным именем – «благородный всадник П.». Это тоже звучит.
– Пошел-ка ты в Нансельбукен, – сказал осторожно Зимин. – Сэр Пэ.
Персиваль мелко засмеялся, приблизился к Зимину, забрал его нос двумя пальцами и сделал «сливу».
– А-а-а! – закричал Зимин. – Ты что вытворяешь?!!
Из глаз Зимина брызнули слезы. Он попытался эти слезы вытереть, но руки были связаны, не получилось. Ляжка ликовал.
– И простер он десницу свою и сплющил хлебальник его, – продекламировал Персиваль. – И испещрил его письменами своими, и на челе его высек рунами огненными: «Се раб»…
И всадник Персиваль сделал Зимину «сливу» еще раз.
– У-у-у! – завизжал Зимин. – Хватит!
– Понял ли ты меня, жалкий гоблин, душа перепончатая? – спросил рыцарь Персиваль. – Это хорошо. Твой друг оказался гораздо смышленей. Ты пойми, свинорылый, я против тебя лично ничего не имею, ты мне даже чем-то симпатичен… Мой прошлый денщик удрал, понимаешь, хотя я к нему был добр, как родная мать Тереза Калькуттская. Неблагодарный, я спас его от вампиров… Они, между прочим, у него хотели выпить всю кровь до последней жалкой молекулы… Ну да пусть с ним, пусть идет своим путем и пусть путь его не пересекается с моим путем, потому что если его путь пересечется с моим путем, его путь пресечется незамедлительно. Ух!
Всадник П. выдохнул. Затем продолжил:
– А без денщика мне никак нельзя, положение не позволяет. Никак. Поэтому начнем с малого – я сейчас тебя освобожу… Не совсем, не совсем, не думай, не обольщайся, только руки и ноги. А цепь на шее мы оставим, так, для порядка…
И Всадник П. с ловкостью опытного работорговца освободил Зимина.
– Ну вот, – удовлетворенно сказал он, – давай теперь, свари мне кофя. И поскорее. А твой упитанный друг пусть обдувает меня