Агафонкин и Время. Олег Радзинский
Читать онлайн книгу.
пройдемся вокруг фонтана, – предложил он Полустасову, взяв того под локоть, – прогуляемся.
Агафонкин не жалел людей, кому суждено было умереть молодыми, поскольку знал: смерти не бывает. Он взглянул на сопящего Полустасова, которого должны были через два года расстрелять, и чуть было не сказал это вслух. Удержался: зачем человека тревожить?
Собственно, вывод о бессмертии принадлежал не ему, а Матвею Никаноровичу. День случился особый, все в Квартире ожидали появления В самым скорым временем, хотя и не могли объяснить почему. Такие моменты возникали периодически – раз, а то и два каждый год – и сопровождались подъемом настроения и оживленностью Матвея Никаноровича, объявлявшего скорое появление В неизбежным. Митек ничего не подтверждал, но и не отрицал, и в ответ на все вопросы согласно кивал. В такую пору он обычно затевал небольшой ремонт.
– И то, – говорил Митек, соскабливая облупившуюся штукатурку в кухне, – давно что-то не был…
На все расспросы Агафонкина, когда В навещал Квартиру последний раз, Митек по обыкновению отвечал с томительной неясностью:
– А бывало, Алеша, что и приезжал, бывало. Год-то я, понятно, запамятовал, но раньше появлялся почаще. Нынче, я думаю, занят очень. Мы ж у него не одни.
Больше от Митька Агафонкину добиться ничего не удавалось, и он удовлетворялся выслушиванием спекулятивных соображений Матвея Никаноровича, которыми тот делился с Платоном Тер-Меликяном. Во время одного из таких разговоров Матвей Никанорович и пришел к выводу о бессмертии, обещанном агафонкинским видением времени.
– Вдумайтесь, Платон, – в комнату лился летний вечер с запахами и шума́ми улицы, Матвея Никаноровича только закончили купать, и он лежал на диване, завернутый в пушистое розовое полотенце, впитывавшее окропившую его маленькое кругленькое тельце влагу. – Если Алеша прав и моменты жизни продолжают происходить вечно, это означает бессмертие, а стало быть…
Он хотел сказать что-то еще, но Митек, хлопотавший рядом, закутал его голову полотенцем – подсушить чтоб сквозняк не схватил
Вместо откровения получилось невнятное бульканье.
Платон подождал, пока покрытая детским пушком голова появилась снова, и согласно кивнул.
– Вы, Матвей Никанорович, полагаете, что, умерев в так называемом условном настоящем, мы продолжаем жить в условном прошлом?
Матвей Никанорович послушно просунул ручки в предложенную Митьком салатовую распашонку и удовлетворенно кивнул.
– Именно так, мой догадливый друг. Если все моменты жизни одновременны, то существует столько нас, сколько этих моментов. Гибель в одном из них никак не означает гибели в другом, поскольку тот, другой, момент не закончился и не закончится никогда. И все другие миллиарды моментов нашей жизни никогда не закончатся. Вы, Платон, можете – хотя я искренне надеюсь, что этого не произойдет, – выйдя отсюда, попасть под трамвай, но другой вы будете продолжать сидеть здесь и дарить нам счастье своего вечного присутствия. Одетый в синие ползунки, Матвей