Долг. Мемуары министра войны. Роберт Гейтс
Читать онлайн книгу.
и зависть у парней вроде меня, не обладающих спортивными, языковыми или музыкальными талантами. Но мы с нею быстро достигли профессионального взаимоуважения, которое, как я однажды выразился, пронизало насквозь наше тесное рабочее партнерство. Каждые несколько месяцев мы с нею встречались за обедом – неизменно в ее любимом ресторане в комплексе «Уотергейт»[37]. Едва ли не по всем основным вопросам во времена администрации Буша у нас с ней была единая точка зрения. По поводу Северной Кореи я был настроен куда пессимистичнее, чем Райс и ее переговорщики; мне казалось, что добиться от северокорейцев отказа от ядерной программы невозможно, однако почему бы не попытаться, – а вот вице-президент, кстати, выступал против любых переговоров.
Райс отличают здравомыслие на грани цинизма и суровый характер. Еще у нее острый как бритва язык, и она редко щадит тех, кто ей перечит. Однажды, на встрече с вице-президентом, где присутствовали она, Хэдли и я, Дик упомянул, что нужно защитить республиканскую базу в сенате. Конди мгновенно парировала: «Это сколько – шесть сенаторов?» В другой раз, когда высшее руководство встречалось в кабинете Рузвельта в Белом доме и обсуждало закрытие Гуантанамо (мы с Конди, помнится, оказались чуть ли не единственными сторонниками ее закрытия), генеральный прокурор Майк Мукасей заявил, что необходимо дождаться, когда игра закончится на всех кортах – то есть пока шумиха не уляжется сама собой. Конди ответила не задумываясь: «Майк, каждый раз, когда выходишь на корт, ты проигрываешь». Она скептически воспринимала технологии ведения допросов, до сих пор допускавшие унижение заключенных (обнажение и прочие методы, которые она считала сомнительными).
В ряде случаев мы с Конди вместе давали свидетельские показания в конгрессе. Самым жутким оказался марафон из четырех слушаний подряд после президентского решения увеличить численность нашего контингента в Ираке. Некоторые члены комитета палаты представителей по международным делам вели себя грубо, недостойно и даже откровенно глупо – рядом с ними сенаторы из комитета по делам вооруженных сил мнились сущими ангелами. Я настолько разозлился на грубость и враждебность членов комитета по международным делам, что за полчаса до окончания слушаний попросту перестал отвечать на вопросы – и однозначно дал это понять конгрессменам. Но Конди – совсем другое дело. Она, так сказать, подалась вперед в седле и обрушила на головы конгрессменов (у нее явно больше опыта общения с этой публикой) всю свою осведомленность и логику. Хотя, конечно, от логики мало толку, когда критики, что называется, лают на луну.
Конди весьма ревностно оберегала сферу влияния Государственного департамента и его прерогативы и мгновенно ощетинивалась при малейшем намеке на то, будто Госдеп недостаточно тщательно выполняет свою работу на войне в Ираке и Афганистане. Мне неоднократно доводилось слышать сплетни о том, что какой-то генерал или адмирал публично жалуется на скудную гражданскую
Комплекс «Уотергейт» в Вашингтоне включает отель, несколько административных и жилых зданий. В одном из административных зданий в 1972 г., в ходе предвыборной кампании, в офисе Демократической партии была обнаружена аппаратура для подслушивания. Так начался знаменитый Уотергейтский скандал, обернувшийся отставкой президента Р. Никсона.