Другая земля. Лесовичка. Татьяна Миронова
Читать онлайн книгу.
об императоре. Еще скажите, что Вам угрожает смертельная опасность.
Генрих учтиво убрал ладонь женщины со своего плеча и обернулся к ней. Глаза его были полны страха. Сколько бы Эйлин не пыталась в данный момент очаровать супруга, он был весь в своих мыслях. Не глядя на стоявшую босиком супругу, он сел в кресло и положил ногу на ногу.
– Я был у короля в фаворе ровно до тех пор, пока не женился на Вас.
Он поднял взгляд на Эйлин и продолжил:
– А Вы сами сказали «да», стоя перед алтарем. Вы родили мне дочь, выполнив тем самым свой женский долг. Потому что так «надо».
Он уставился на ковер и не сводил с него глаз. Генрих хотел наговорить гадостей супруге, но его что-то сдерживало. Наверное, здравый смысл.
– Миранда, надеюсь, в добром здравии? – спросил он, прищурив глаза.
– Конечно, – кивнула Эйлин, продолжая стоять на ковре босая.
– Хвала Всевышнему, – пробурчал Генрих, покинув комнату.
Оставив супругу в одиночестве, Генрих направился в те апартаменты, которые обычно называются «мужской половиной». По дороге в кабинет, где обычно решались все хозяйственно-бытовые вопросы, Генрих на секунду остановился в столовой и посмотрел на большой овальный стол, покрытый светлой скатертью. Место объединения семьи, центр совместной трапезы, где за принятием пищи, решались насущные вопросы, обсуждались и прогнозировались планы на ближайшее время. Давно вся семья не собиралась вместе.
Генрих задумчиво сел за стол и погладил полотно скатерти. Оглянувшись по сторонам, мужчина обратил внимание на картину, работы известного придворного художника, Марде, который изобразил лежащие на блюдах фрукты вперемешку с охотничьими трофеями, мелкой дичью, расположенной на белой скатерти. Генрих представил себе итоги предстоящей охоты и горечью перевел взгляд на белую скатерть, по которой снова провел ладонью. Горько усмехнувшись, он встал и подошел к колокольчику, стоявшему на подоконнике. Спустя несколько мгновений появился лакей средних лет, в белом парике и в красной ливрее. Его бесстрастное лицо выражало лишь то спокойствие, которое бывает лишь у слуг, доверяющих своим хозяевам безмерно.
– Стилан, обед накройте здесь на две персоны. Герцогиня будет обедать у себя в комнате, а маленькая леди Принарри со мной. Где она, кстати?
– В детской комнате, господин, с гувернанткой, – поклонившись, ответил Стилан, – будут ли какие-нибудь распоряжения по меню?
– Вместо вина подайте воды, – ответил Генрих, – моя дочь не должна видеть меня выпившим.
– Слушаюсь, господин, – почтительно поклонился лакей и закрыл за собой дверь. Генрих снова остался в одиночестве и в тишине, которые в последнее время его стали преследовать. Глубоко вздохнув, он направился в детскую, желаю повидать свою дочь. С каждым шагом, минуя комнатыи коридоры особняка, он прислушивался, ожидая снова услышать детский смех, такой легкий, непринужденный, который может позволить себе лишь ребенок. Наконец, Генрих достиг двери в детскую и взялся за ручку. Но не отпер,