Это верно, что, несмотря на письменные свидетельства прошлого и достижения, триумфы и подвиги настоящего, «образованные» люди, интеллектуальные слои – свет – не знают и, как мне думается, ничего не желают знать о чудесной ценности этого искусства. Усвоение наук жалкими тысячами избранных не может считаться чем-то значимым, если мы примем во внимание мириады необразованных людей, населяющих нашу Землю, и наконец поймем, что наше интеллектуальное здоровье требует каждодневных упражнений – так же, как наше телесное здоровье требует правильного дыхания. Невзирая на то что уже было сказано и сделано, мы можем, сравнивая, сказать, что искусство это практически никому более не известно!

      Однако нет сомнения в том, что пройдет совсем немного времени, и оно будет признано наравне с самыми уважаемыми науками. Наши потомки, глядя назад, поймут, что моя апология в защиту памяти есть свидетельство интеллектуальной тьмы, царящей в век, кичащийся своей просвещенностью…

      Будем же надеяться, что настанет день, когда неумение пользоваться мнемоническими приемами станет считаться таким же постыдным, как в наши дни неумение читать!

      Г. Л.: Ты можешь представить себе древних ораторов, бродящих по улицам города и выискивающих здания, которые можно было бы использовать как локусы?

      Дж. Л.: Да, и мало того, этот поиск прибавлял им знаний, а не только помогал запомнить то, что надо было запомнить. В итоге они поняли, что любая уже упорядоченная в некоторой последовательности информация может быть использована в качестве локусов, или вещей, с которыми можно ассоциировать какие-то другие вещи.

      Г. Л.: Значит, однажды такой исследователь столкнулся, например, со знаками зодиака и вдруг сообразил, что очень удачно нашел целых 12 локусов[3]. Но для начала он должен был их выучить. Много позже некоторые люди поняли, что такие локусы можно найти в Библии, но сначала и их надо было выучить.

      Дж. Л.: Ты хочешь сказать, что это тот самый случай, когда знание порождает знание?