– Нет! Не пытайся! Не пытайся! – он потянул руки к шее врача, но даже не успел прикоснуться к коже, благодаря вовремя подоспевшим санитарам. Андерсен правда знала, что у Тортелье в любом случае ничего не выйдет. Ее мучало кое-что другое: почему милый мальчик резко превратился в маньяка-садиста? Он ведь даже никогда не был убийцей, а практиковаться мог исключительно на своих венах.

      И тогда уже Андерсен начала задумываться, что в странном поведении молодого человека виноват вовсе не грипп. Однако от родственников не было никаких показаний на этот счет, а анализы еще проверить не успели. Но если мысли Джессики окажутся правдой, то стоит признать, что Генри – достаточно проблемный пациент, несмотря на то, что по рассказам родных об этом не могло даже идти и речи.

      Чем дальше, тем хуже. Генри кричал и плакал одновременно. Его ноги сводило судорогами, он часто чихал, садился, потом падал, зевал, звал на помощь, но помочь в этой ситуации парню мог лишь он сам. Месье Тортелье заварил эту кашу исключительно по своей воле.

      Джессика не спала всю ночь, впрочем, как и ее пациент. Девушка наблюдала за парнем и фиксировала каждое его движение, контролировала его состояние и помогала ему всеми возможными способами, естественно, с помощью санитаров. Мадам Андерсен переживала за этого мальчика, как за близкого человека. В конце концов, его жизнь сейчас зависела исключительно от Джесс.

      Где-то под утро, когда Генри, кажется, стало немного лучше, парень уснул. Джессика была не уверена, что период затишья продлится слишком долго, но сейчас у нее появилось время все обдумать.

      – Мадам Андерсен, вы нормально себя чувствуете? – обеспокоенно спросил один из санитаров. Кажется, его звали Эдиком. Во всяком случае, так к нему обращались остальные. Парень был достаточно крепок и силен не только физически, но и морально. Несомненно, для работника психиатрической больницы это очень важно.