Дождь лупил по лобовому стеклу. «Дворники» со скрипом сдвигались влево, потом замирали и рывком соскальзывали вправо. Сквозь плотную дождевую завесу Мик Янссен видел едва ли двадцать метров дороги. Он медленно ехал по узкому шоссе. Свет фар спугивал чаек, которые, вереща, уносились прочь.

      – Когда же мы наконец приедем, папа? – спросила Эмма, прижимая к себе красного матерчатого слоника. Вообще-то она с нетерпением ждала переезда к Северному морю. Но теперь мрачная местность за окном производила на неё жутковатое впечатление.

      – Скоро будем на месте, Эмма. Вот увидишь: там так здорово! Тебе больше не придётся делить комнату с братом, как в Оберхаузене[1]. На вилле минимум двенадцать комнат. Не исключено, там есть даже бассейн. А уж на море можно придумать кучу развлечений.

      – Что же, например? – лениво полюбопытствовал Лукас. – Чаечный помёт собирать?

      Мик Янссен понимал, что в последнее время его детям пришлось нелегко. Редко, когда они проводили на одном месте больше года.

      – Не вешай нос, Лукас! – сказал он. – На сей раз мы уж осядем надолго. Кстати, здесь есть нерпинарий[2]. Туда отдают маленьких тюленей, потерявших мать на песчаной отмели.

      Их подращивают, а потом выпускают в открытое море, в естественную среду обитания.

      – А тюленьих детёнышей кормят молоком из бутылочки? – поинтересовалась Эмма.

      – Всё это мы внимательно изучим! – пообещал папа Мик.

      Лукас демонстративно зевнул:

      – Надо же, тюленьи детёныши. Просто супер, папа! Дико интересно!

      Порыв ветра с новой силой хлестанул по лобовому стеклу. Мик Янссен зажмурил глаза.

      Он вообще перестал различать что-либо на дороге. Тем не менее он ещё раз попытался удивить сына.

      – Тут поблизости, Лукас, есть Китовый музей!

      – Какой? Китовый?! Что такое музей, мне хорошо известно. А в этом Китовом музее киты, что ли, по стенам развешены?

      Эмма прыснула:

      – Лукас иногда просто дурак дураком. В музеях не коровы по стенам висят. Там на картины смотрят.

      Мик Янссен протёр рукой запотевшее боковое стекло.

      – А вот, Лукас, что тебе точно понравится. Несколько лет назад на берег выбросился пятнадцатиметровый кашалот. Его скелет выставлен в Китовом музее. Вы сможете его осмотреть и узнать всё про китов.

      Лукас протёр стёкла очков свитером.

      – Очень прикольно, папа! Только хотелось бы уже наконец приехать!

      Мик Янссен огляделся по сторонам.

      – Думаю, вилла совсем уже рядом!

      Лукас развернул мятую карту на сумке-холодильнике и высветил карманным фонариком улицу, тянущуюся вдоль плотины.

      – Туннельная улица где-то здесь, папа. Может, нам всё-таки врубить для верности навигатор?

      Мик Янссен бросил взгляд на сына.

      – Мои дети хотя бы учатся читать по карте.

      Сегодня этим мало кто может похвастаться.

      – Ну, правда, сколько ещё терпеть? – проворчала Эмма. – Я есть хочу!

      – Подъезжаем! – пообещал Мик Янссен. – Первым делом поджарим форель…

      – Мне хочется только ту, которую я сама поймала!

      – Ясное дело, Эмма! Кто поймал самую большую рыбу, тот её и съест.

      Эмма надеялась, что на Северном море водятся такие же вкусные радужные форели, как у них в Оберхаузене, в её любимом форельном пруду.

      Мик Янссен радостно воскликнул:

      – Вилла перед нами – это она и есть! Ура!

      Тут он увидел разочарованные лица своих детей. Потому что на фотографии дом у плотины выглядел совсем иначе, чем в действительности. Как-то импозантнее, роскошнее… Именно как вилла, а не ночлежка для летучих мышей.

      Глава вторая

      Когда семейство Янссенов выгружалось из машины, из-за чёрной тучи выглянула луна, словно желая получше разглядеть непрошеных гостей.

      Дождь

---

Скачать книгу