Уроки украинского. От Майдана до Востока. Марина Ахмедова
Читать онлайн книгу.
на костыль, Богдан поднимает другой и показывает в сторону домов, которые я сейчас разглядываю. – Разве это гарно? Разве это хорошо? С девяностых годов у нас строится новая школа и никак не могут закончить. У нас тут завод долотный работал. Его Газпром приватизировал и закрыл… А вы были в Европе? Мы с Европой сравниваем. Там – порядок. Как там хотим жить. Живите и вы краше. Чем краше наш сосед живет, тем и нам краше. Я – сельский учитель. Моя зарплата в перекладе на доллары – двести. Я хочу достойно жить и достойно зарабатывать.
Выйдя из церковной ограды и снова ступив на сельскую дорогу, Богдан своей бойкой ходьбой демонстрирует – и одной ногой человек может развивать большую скорость. На повороте его нагоняет невысокий человек. Они здороваются за руку, тот представляется мне Андреем, и дальше они идут вместе. Богдан – немного выбиваясь вперед.
– Я – фашист… – снова начинает Богдан. – Скажите, что мне должна сделать Донецкая область, чтобы я туда поехал и начал кого-то… резать? – Последнее слово он произносит почти по-соловьиному – нараспев. – Когда-то здесь так сложились обстоятельства – я могу, как историк, вам фактами и цифрами объяснить.
– Украинско-польская история очень кровавая, – хриплым голосом начинает Андрей и говорит очень быстро: – Резали по очереди – эти тех, те – этих. Обстоятельства были многослойными – людей насильно переводили в католическую веру, закрывали храмы, отменяли украинский язык. Но они же не просто так поднялись и начали резать – их тоже резали. Я – десятник. На Майдане я участвовал в уличных боях. Богдан погиб на моем посту. Он в тот день только в шесть утра приехал в Киев, а в половине девятого уже был убит.
– В селе улицу хотят назвать в его честь, – говорит учитель. – Но я против. Сколько денег уйдет на то, чтобы сменить таблички? А люди – бедные…
По квадрату земли, огороженному металлической сеткой, вокруг пластмассового таза с водой ходят куры, гуси и одна цесарка с крапчатой спиной. Хилый петух стоит, далеко вытянув шею, и время от времени надрывается удивленным криком, словно видит в траве нечто особенное. Лает коротколапая рыжая дворняга, выглядывая из-под двери сарая, в которой специально для нее квадратно вырезан уголок. Этот сарай стоит между двумя белеными низкими хатами. Двор засыпан мелким гравием. В палисаднике стоит белый колодец с ржавым колесом.
– Я еще не верил, когда мне позвонили и сказали, что Богдан убит, – говорит живой Богдан, – не хотел жене говорить. Но зашел во двор и услышал, как воет Барс, – он показывает на дворнягу. – А он никогда не выл. И тогда я понял у себя в душе – это стопроцентно уже, Богдан погиб… Это Богдана батькин дом, – он кивает на хату справа, – а это – материн, – кивает на хату слева. – Они были соседями, потом поженились. Теперь оба дома пустые, в них никто не живет.
Через двор спешит женщина в приталенном бежевом пальто старого фасона, в черных туфлях. На шее – прозрачный черный шарф. Она заходит в хату, где жила мать. Там в узкой прихожей на тумбе,