Тело Папы. Агостино Паравичини Бальяни
Читать онлайн книгу.
интересный факт, потому что Дамиани останавливался в Безансоне в конце августа 1063 года, возвращаясь из поездки по Франции. Гуго показал ему свою «могилу, абсолютно готовую принять его хоть сегодня», и рассказал, что «к каждому углу савана привязали по пять монет, чтобы могильщики уже во время погребения знали, что их ждет достойное вознаграждение за милосердное их деяние». В одном послании Дамиани хвалит архиепископа, «славного среди священников Запада», за то, что тот заказал себе гроб: так он может наблюдать, «как на глазах у него увядают дурные цветы этой жизни», а если вдруг «душа соблазнится какими-то почестями, взгляд остановится на могиле и напомнит, что ты – прах и пепел». Мысль Дамиани переходит затем к увещеванию против телесной похоти, нужно просто «подумать о червях, которые однажды выйдут из той же самой плоти»[103]. В том, что касается бренности, эти рассуждения удивительно близки тем, что он представил Александру II. Совпадают они и по времени: послание архиепископу Безансонскому тоже относится к 1064 году. Контакт Петра с Гуго Безансонским объясняет самое раннее свидетельство ритуала с паклей в западном церемониале. Он стал несомненным новшеством, и в его распространении на Западе Дамиани сыграл главную роль.
В Риме первым о пакле написал каноник Бенедикт в 1140–1143 годах. Ленты зажигались на Рождество и на Пасху. Рождественским утром папа служил мессу в церкви Св. Анастасии, затем процессия направлялась в базилику Св. Петра. Путь пролегал среди римских древностей, между базиликой Юпитера и Фламиниевым цирком, через арку Грациана, Феодосия и Валентиниана, и выходил на Адрианов мост, «перед его храмом, рядом с Нероновым обелиском и мемориалом Ромула». Дойдя до Ватикана, папа входил в базилику и служил мессу с дворцовым клиром. Перед возвращением в Латеран ему надевали тиару. По пути, «поскольку день краток, а путь труден», служилась станционная месса в базилике Санта Мария Маджоре, во время которой исполнялся обряд возжигания пакли[104]. При входе в пресбитерий ризничий подавал папе тростниковую палку с зажженной свечой. С ее помощью папа поджигал паклю, повешенную на капители колонн при входе в храм. На Пасху церемония повторялась здесь же, на полу пресбитерия[105].
Отличия от византийского обряда разительны. В папском ритуале есть элементы, подчеркивающие светскую власть и, скрыто, бренность ее обладателя. Маршрут до Св. Петра проходит через памятники императорских триумфов (арка Грациана, Феодосия и Валентиниана), но завершается перед мавзолеем Адриана и мемориалом Ромула. Процессия из Св. Петра в Латеран называется «праздником короны», festum corone. Правда, церемония выглядит исключительно литургическим действом[106]. Кроме того, и на Рождество, и на Пасху папа играет только активную роль: он поданной ему свечой разжигает паклю. Потому-то символический смысл в основном эсхатологический: зажженная пакля напоминает о конце мира, которому суждено сгореть.
Во времена Бенедикта ритуал пакли в том виде, в котором он использовался в Византии во время коронации, точно был взят на вооружение
LC, II, 145 n° 16: «Mane dicit missam ad sanctam Anastasiam; qua finita descendit cum processione per viam iuxta porticum Gallatorum, ante templum Sibille et inter templum Ciceronis et templum Crinorum, et progrediens inter basilicam Jovis et circum Flamineum, deinde vadit juxta porticum Severinum, et transiens ante templum Craticule et ante insulam Militenam et drachonariorum. Et sic sinistra manu descendit ad majorem viam Arenule, transiens per theatrum Antonini et per palatium Chromatii, ubi fuit olovitreum, et sub arcu Gratiani, Theodosii et Valentiniani imperatorum, et intrans per pontem Adriani ante templum ejus et juxta obeliscum Neronis et ante memoriam Romuli, et sic per porticum ascendens in Vaticanum ad basilicam sancti Petri, ubi est stacio. Et ibi honorifice cantat missam cum omnibus ordinibus palatii, sicut decet. Et debet ibi accipere coronam in capite suo et per mediam urbem cum processione redire ad palatium et perficere festum corone. Sed propter parvitatem diei et facultatem vie facit stacionem ad sanctam Mariam majorem et vadit in secretarium». Дюшен в своем издании по непонятным причинам принял чтение facultatem вместо difficultatem, встречающемся в древнейшей рукописи (Камбре, XII в.). Петр Маллий тоже сообщает, что станционное богослужение совершается в Санта Мария Маджоре, «потому что путь недолог, а дни коротки, quoniam via brevis est, et dies parvi sunt (Descriptio basilicae Vaticanae // Valentini R., Zucchetti. Op. cit. Vol. III. P. 439–440). Бенедикт первым зафиксировал эту мессу, новшество, которое Маллий приписывает Григорию VII: «в древности, до Григория VII, Рождественская заутреня служилась в базилике Св. Петра». Это важный элемент для датировки введения церемонии с паклей в римскую литургическую практику, и он не противоречит с terminus a quo (1064), представленным трактатом Дамиани. Поскольку Бенедикт говорит о станционной мессе в Св. Петра как о реальности, возможно, он имеет в виду догригорианский церемониал. Подробности о маршруте, от Св. Анастасии до Св. Петра, через римские древности, указывает на желание возродить древнюю топографию, renovatio Romae, возникшее до пап-реформаторов (Schimmelpfennig B. Die Bedeutung Roms. S. 51). Заметим, что, настаивая на прямом контакте процессии с древностями, Бенедикт создает контраст с церемонией пакли, что вряд ли случайно. «Имперский» путь и ритуал самоуничижения словно противоречат друг другу и одновременно объясняют детальность повествования Бенедикта.
LC. Vol. II. P. 145 N. 17: «In introitu ecclesie cubicularii alte portant mappulam super caput pontificis. Cum autem intrat presbiterium, mansionarius ecclesie porrigit ei harundinem cum cereo accenso. Tunc pontifex accipit eam et ponit ignem in stuppa posita super capita columpnarum, ad figuram finis mundi per ignem». Ср.: ibid. N. 16–19, 47.
Верности ради, следует знать, что чин Бенедикта не рассказывает о коронации папы, а ритуал пакли не упоминается ни в одном коронационном чине (ordo coronationis) XII века (Альбин, Ченчо, Лондонский и Базельский кодексы).
Libellus de cerimoniis aule imperialis (Graphia aureae Urbis Romae). Cap. 19 / Ed. P.E. Schramm. Kaiser, Könige und Päpste. Bd. III. Stuttgart, 1968. S. 351: «In militiam ascripti ad exercitum mittantur; et monocrator precelsus ex corona liliorum coronabatur; et puluis mortuorum cum ossibus ante eum ponebatur, et stuppa ad figuram iuditii ante eum incendebatur». Шрамм утверждал, что этот ритуал, о котором впервые и единственный раз говорит «Описание золотого города Рима», заимствован у Римской церкви, ведь пакля при коронации папы сжигается по сей день. Id. Kaiser, Rom und Renovatio. S. 209. Как мы видели, такая трактовка основана на противоположном понимании развития всего ритуала. Graphia, в том, что касается «чудес города Рима», mirabilia urbis Romae, во многом схожа с произведением каноника Бенедикта. Герман Блох не согласен с предложенной Шраммом датировкой (1030). Bloch H. Der Autor der "Graphia aureae urbis Romae" // Deutsches Archiv für Erforschung des Mittelalters. Bd. 40. 1984. S. 55–175. Упоминание саркофага Анастасия IV († 3 декабря 1154 г.) – точка отсчета.