Место битвы – Италия?!. Валерий Колесников
Читать онлайн книгу.
установления господства одного из племен над соседями. Но прочным насильственное объединение могло стать лишь в том случае, если оно маскировалось заботой о внешней безопасности, правым судом и т. п. «Повесть временных лет»[10] – летописный рассказ о призвании варягов в середине IX века славянскими и угро-финскими племенами севера Восточной Европы ради прекращения усобиц на огромной территории от Балтики до Средней Волги – не сказка, а отражение представления о правах и обязанностях власти, которые как бы признают все стороны.
В начале XX века известный историк А. А. Шахматов (1864–1920), критически анализируя дошедшие до нас летописи, пишет: «Вторая редакция ПВЛ возникла в 1117–1118 годах. Мы указывали на главное отличие сказания о призвании варягов по этой редакции. Оно вызвано знакомством составителя этой редакции с ладожским преданием, отстаивавшим старшинство Ладоги перед Новгородом и связавшим Рюрика и древневаряжских князей с воспоминаниями об основании Ладоги: «и придоша к Словеномъ первее и срубиша город Ладогу». Новгород, по сказанию второй редакции ПВЛ, выстроен Рюриком уже по смерти братьев. В связи с этим нельзя не поставить следующий пропуск в рассматриваемом тексте сказания. После слов «и от техъ Варягь прозвася Руская земля» опущена фраза: «и суть Новъгородьстии людие отъ рода Варяжьска, прежде бо беша Словене». Составителю второй редакции она показалась неуместною именно потому, что о Новгороде речь идёт ниже.
Спор между норманнистами и их противниками завязался в первой половине XIX столетия вокруг летописного текста ПВЛ. Здравая критика, внесённая в понимание его Эверсом, Костомаровым, Гадеоновым, Иловайским и др., показала всю шаткость основания, на котором строили своё здание норманнисты. Но их противники ушли слишком далеко по пути отрицания и не пожелали увидеть за буквой летописного текста такие элементы народных преданий, которые не придумываются и не создаются фантазией. Это зависело от того, что противники норманнистов основное внимание обратили на противоречие между свидетельством «Нестора» и свидетельствами целого ряда других, несомненно достоверных, источников. Во-первых, соображения хронологические не позволяли относить призвание руси к 862 году, т. к. византийцы знали русь и в первой половине IX столетия. Во-вторых, многочисленные данные, среди которых выдвигаются, между прочим, и Амастридская и Сурожская легенды, так тщательно обследованные В. Г. Василевским, решительно противоречат рассказу о прибытии руси в середине IX века с севера, из Новгорода; имеется ряд указаний на давнее местопребывание руси именно на юге, и в числе их не последнее место занимает то обстоятельство, что под «Русью» долгое время разумелась именно юго-западная Россия, и что Чёрное море издавна именовалось Русским. Таким образом, вместо прежнего источника суждения о варяго-руссах, вместо текста ПВЛ, мы имеем перед собой: во-первых, новгородское сказание о призвании князей из варягов, не смешиваемых с
Сокращённо: ПВЛ.