В карманах полудюжины врачей одновременно запищали пейджеры. И почти сразу же из динамиков интеркома послышалось короткое объявление:

      – Синий код. Отделение интенсивной терапии. Синий код. Отделение интенсивной терапии.

      Вместе с другими хирургическими ординаторами Эбби устремилась к лестнице. К тому времени, когда она вбежала в отделение, там было достаточно людно. Более чем достаточно для оповещения «синий код». Большинство ординаторов стали расходиться. Наверное, Эбби тоже ушла бы… если бы не увидела, что оповещение касалось койки № 4. Койки Джошуа О’Дея.

      Эбби протолкалась сквозь кольцо белых халатов и зеленых хирургических костюмов. В центре лежал Джошуа О’Дей. Над его хрупким мальчишеским телом сверкал верхний свет. Ханна Лав делала непрямой массаж сердца. Другая медсестра лихорадочно рылась в ящиках каталки, вытаскивая ампулы и шприцы, которые тут же передавала врачам. Эбби взглянула на кардиомонитор.

      Фибрилляция желудочков. Рисунок умирающего сердца.

      – Интубационную трубку на семь с половиной! – потребовал чей-то голос.

      Только сейчас Эбби заметила Вивьен Чао, склонившуюся над головой Джоша. В руках у нее был ларингоскоп.

      Медсестра сорвала пластиковую упаковку с трубки и протянула ее Вивьен.

      – Продолжайте подачу кислорода! – распорядилась Вивьен.

      Санитар, державший маску у лица Джошуа, жал на резиновую грушу, вручную нагнетая кислород в легкие мальчишки.

      – Достаточно, – остановила его Вивьен. – Начинаем интубацию.

      Санитар убрал маску. За считаные секунды Вивьен поставила Джошуа интубационную трубку и подсоединила кислородный шланг.

      – Лидокаин введен, – доложила медсестра.

      Ординатор отделения интенсивной терапии взглянул на монитор и поморщился:

      – Черт. Фибрилляция сохраняется. Придется снова запускать дефибриллятор. Двести джоулей.

      Медсестра подала ему пластины дефибриллятора. Места наложения уже были помечены токопроводящим гелем. Одна пластина легла возле грудины, вторая – вблизи соска.

      – Всем отойти.

      Тело Джошуа О’Дея пронзил электрический разряд, вызвав одновременное сокращение всех мышц. Тело вздыбилось в чудовищной судороге и снова обмерло.

      Собравшиеся следили за кардиомонитором.

      – Фибрилляция сохраняется, – сказал кто-то. – Нужна инъекция бретилия, двести пятьдесят миллиграммов.

      Ханна, не дожидаясь распоряжений, возобновила массаж сердца. Раскрасневшееся лицо медсестры было мокрым от пота и оцепенелым от страха.

      – Давайте я вас подменю, – предложила Эбби.

      Ханна молча кивнула и отошла.

      Усевшись на табурет с упором для ног, Эбби коснулась груди Джошуа. Ее ладонь легла на нижнюю треть грудины. Грудь мальчишки была тощей и хрупкой: того и гляди треснет, если