Варис. Которая не умела любить. Кэтлин Миллер
Читать онлайн книгу.
чтобы неповадно было.
Наконец, когда все заботы были позади, мы разводили большой костер, усаживались вокруг, болтали и ужинали верблюжьим молоком. Такие вечера – мои самые счастливые воспоминания о Сомали: мама и папа, братья и сестры, все рядышком, все сытые и веселые. Никто из нас не думал о смерти, не жаловался на тяжелую судьбу. Жизнь в пустыне требует много сил и энергии, зачем тратить их на уныние?
Хоть мы и кочевали, я никогда не чувствовала себя одинокой. Мне всегда было с кем поиграть, потому что детей в нашей семье было много. Я была средним ребенком: брат и две сестры были постарше и еще несколько младших ребят. Мы никогда не сидели на месте: играли в салочки, в крестики-нолики, лазили по деревьям, раскапывали красивые камешки или ямки для африканской игры «манкала». У нас даже был свой вариант игры в бабки, только вместо мяча-биты и металлических рюх мы использовали камни.
Но самым большим счастьем было чувствовать себя частью природы, наслаждаться запахами, видами и звуками. Мы наблюдали за семействами львов, нежащихся весь день на солнышке. Мы гонялись за жирафами, зебрами, лисами. Особенно мы любили даманов – это маленькие зверьки, дальние родственники слонов. К лесным районам мы приближались редко, но если такое случалось, мы обожали наблюдать за слонами – могли часами глазеть на них с деревьев.
Как-то раз я нашла страусиное яйцо и решила утащить его домой, чтобы посмотреть, как из него вылупится страусенок. Но в итоге мне пришлось удирать от его мамы. Поверьте, это было сложно – эти птицы развивают скорость до шестидесяти километров в час! Тогда мне и моей голове здорово досталось от страусихи.
Но со временем в наших днях было все меньше счастья. Старшая сестра убежала из дома, брата отправили учиться в город в школу. Наступила засуха, ухаживать за скотом становилось все труднее. Моя семья, да и вообще жизнь подкинули мне много поводов для печали.
Особенно тяжело было наблюдать, как на твоих глазах умирают твои братишки и сестренки. Тогда в нашей семье было двенадцать детей, а сейчас осталось только шестеро. Сначала сразу после родов умерли двойняшки, потом шестимесячная крепкая малышка. Однажды я увидела, как мама стоит перед ней на коленях – выглядела малышка как-то совсем не так.
– Варис, быстро принеси верблюжьего молока! Варис, что ты стоишь, беги!
Я же стояла как вкопанная и не могла пошевелиться, так мне было страшно. Наконец я смогла отвести взгляд от сестры и уйти за молоком, но в глубине души я понимала, что увижу по возвращении.
Так оно и оказалось. Когда я вернулась, малышка уже лежала без движения. Я снова на нее посмотрела и схватила пощечину от мамы. Она долго еще винила меня в ее смерти – думала, что во мне есть какая-то колдовская сила, которая навлекла на нее беду.
Но у меня ничего подобного не было, в отличие от одного из младших братьев. Он был очень необычным ребенком. Мы называли его Стариком, потому что, когда ему было шесть, он поседел. Старик был невероятно умен, к нам стекались