Нераскрытая тайна гибели Моррисона. Аскольд Де Герсо
Читать онлайн книгу.
ты откуда здесь взялся? – громко обратился Сэмюель к мальчишке, который продолжал сидеть неподвижно, глядя под ноги. Ответа не последовало, но тем не менее мальчик поднялся на ноги и зашагал прямо к нему. Что-то неестественное происходило, но Сэмюель не мог даже сдвинуться с места, как если бы его ноги приросли к палубе. Он почувствовал, как волосы зашевелились на голове, хотя сказать, он не был человеком робкого десятка.
– Так всё же откуда ты здесь? – ещё раз обратился к нему Моррисон, когда тот был в двух-трёх шагах от него. Но мальчик, казалось, не расслышал или сделал вид, что вопрос обращён не к нему. Ни единым движением он не отреагировал на вопрос и более того, как ни в чём не бывало прошёл мимо Моррисона, обдав последнего холодом. Прошла минута или возможно чуть больше, когда Моррисон обернулся в ту сторону, куда направился мальчик и увидел, как тот растворяется в воздухе.
«Отче наш! Спаси нас от духов злых и душ неприкаянных», – только и смог подумать он. Следом приглядевшись, он увидел боцмана, появившегося из-за палубной надстройки. Как ни хотелось ему поделиться увиденным, он всё же сдержал свой порыв.
Поравнявшись с Моррисоном, боцман поприветствовал его и, желая продолжить разговор, обратился:
– Сэмюель, каков туман, а?
– Чисто парное молоко, – ответил Сэмюель, рассеивая остатки привиденного из сознания. – И часто такое происходит в море?
– Разумеется. Но лучше уж туман, нежели шторм. Вот совсем скоро солнце взойдёт и рассеется туман.
На восточной стороне небо обозначилось розовым цветом, что с каждой минутой становилось ярче и ярче.
Эта история так бы и осталась в тайне если бы не следующая встреча. Они к этому времени провели в море около полутора месяцев и Элис с дочкой как-то обвыклись с качкой морской, ежедневным пейзажем, когда вокруг на несколько десятков миль простирается безграничная вода и не на чем глазу зацепиться.
Одни матросы не испытывали никаких неудобств, проведшие в море большую часть своей жизни и не представляющие иной судьбы. С утра заступив на вахту, они могли до ночи простоять, не выдавая признаков усталости. В свободное же время матросы драили палубу, проверяли состояние такелажа. Ничего необычного не происходило на борту шхуны: день сменялся ночью, ночь в свою очередь днём.
Одни матросы не испытывали никаких неудобств, проведшие в море большую часть своей жизни и не представляющие иной судьбы. С утра заступив на вахту, они могли до ночи простоять, не выдавая признаков усталости. В одну из лунных ночей, когда самый отчаянный матрос стоял за штурвалом и нёс вахту, случилась непредвиденная история. Если бы матрос был любителем прикладываться к бутылке, можно было списать на пьяное видение, но так ведь он не пил. Время перевалило за полночь и только волны, бьющиеся о борт судна, нарушали тишину. Небо, полное высыпавших звёзд, и, кажущееся чёрным бархатным покрывалом, на которое высыпали алмазные