Фотографии автора в конце книги не было, только краткая биография, сообщавшая: «Ванда Уайт – доктор биологии, преподает в Университете Сакраменто. Всю жизнь проработала в области мифической этнографии».

      Мать читала все это примерно с теми же чувствами, которые испытывает человек, наблюдающий за исцелением верой или за презентацией товара перспективному покупателю, то есть с легким озадаченным интересом и добродушным скептицизмом. Тем не менее она продолжала.

      В первой главе Уайт рассказывала о женщинах-птицах Перу, живших в высоких кустарниках тропических лесов, в замысловатых и искусных гнездах, которые они сами вили из прутьев и тростника. Иллюстрации демонстрировали несколько таких гнезд: одно из них представляло собой круглый шар высотой почти семь футов с маленьким отверстием сбоку, а другое – сложное строение, мало чем уступающее красивейшим архитектурным проектам модернистов середины XX века. Женщины-птицы питались фруктами и насекомыми, делились едой друг с другом, часами напролет кричали. Они не рождались птицами – перья и клювы начинали отрастать у них где-то годам к шестидесяти, но только если они никогда не были замужем и не имели детей. Было неясно, что становилось причиной трансформации, но жители небольших перуанских деревень часто объясняли исчезновения пожилых одиноких женщин тем, что они уступили «зову птиц». Жители указывали на лес и небо, размахивали руками, пытаясь объяснить.

      Женщины-птицы перелетали с дерева на дерево, издавали прекрасные крики, учились летать. Уайт утверждала, что однажды ей довелось наблюдать, как женщина-птица совершила «сумеречный полет» – ее первый и последний полет, потому что, как только женщина-птица научится летать, небо уведет ее от построенного ею гнезда к горизонту в неизвестном направлении. Уайт знала лишь, что женщины-птицы, которые научились летать, никогда не возвращались, а подруги, проводившие их в полет, несколько дней издавали звуки, которые она описывала как «сладкозвучный, виртуозный плач, трели, достойные Бетховена или Моцарта, будь они птицами».

      Это было все, что мать успела прочитать, прежде чем отрубилась здесь же, на диване, и ей приснилось дерево, листья на котором качались от птичьих песен, великолепный закат и – выдох. Взрыв. Ни веса, ни тела, только движение и небо. Бесконечное падение.