Женская карта. Евгений Греков
Читать онлайн книгу.
сейчас, должно быть, в жилой, есть такой Оськин… Не знаю, в каком отряде! Тебе что, ещё отряд сообщить?! – рявкнул на дежурного помощника подполковник. – Привести ко мне в кабинет!
Заключённый Оськин Валентин Лукич, двадцати трёх лет от роду, отирался около бани и, не смотря на недавно приобретённые побои, вновь выслеживал новую информацию для своего патрона, который, как и обещал, приволок ему бутылку вина, из которой правда же сам и отпил полный стакан, но зато дал и сигарет. Осведомителем Валентин стал совершенно случайно и до знакомства с тюремной системой абсолютно не обнаруживал в себе склонность к ябедничеству, а тем более к доносительству. Вступить на этот нелёгкий, да к тому же презираемый путь Валю побудили его же друзья по несчастью или иначе, соседи по нарам. Веснушчатый и пухленький, с большой головой и короткими ножками, Оськин довольно комично выглядел, а если учесть ещё, что передач ему никто не приносил, а драться он и вовсе не научился, то его положение среди сокамерников становилось и впрямь незавидным. Отбывал Оськин по статье 113 УК, и своих два года он получил за то, что три года систематически истязал жену. Если в камере он выглядел не иначе, как чучелом, то дома представлял из себя дебошира и деспота. В конце концов молодая жена не выдержала и, не без помощи соседей по подъезду, написала на благоверного заявление, в результате чего тот в камере и оказался. В кругу мужиков – лишь дай слабину, будь то хоть на воле в обычной бригаде или, тем более, на армейской службе; но закалку Валентин как раз-то и не испытал по причине банального плоскостопия. И не избежал он самого страшного – среды уголовников. А они-то мигом в нём распознали объект для развлечений, к чему, как им казалось, даже располагало его женское имя. И не миновать бы Оськину исполнения песен, восседая верхом на параше, не умудрись он вовремя улизнуть из камеры. Записавшись на приём к зубному врачу и, лишь стоило надзирателю вывести его в коридор, он тотчас, обливаясь слезами, попросил сержанта сопроводить его в оперчасть, объяснив, что иначе его изнасилуют уголовники.
Кум следственного изолятора человеком оказался сметливым, отзывчивым на чужие слёзы и добрым. Он не только дал Оськину закурить, но и напоил настоящим кофе с кусковым сахаром, а потом в течение двух часов объяснял, как и с кем себя лучше вести и обучал основным премудростям конспиративной работы. На прощание капитан подарил Вале стограммовую пачку чая и целых две пачки сигарет с фильтром. Туда, где Оськин сидел, он не возвратился – его поместили в другую камеру в совершенно противоположном крыле тюрьмы. Буквально через месяц Валя с поразительной лёгкостью и невесть откуда в нём взявшимся профессионализмом закладывал капитану соседей по шконцам. Чтобы у сокамерников не возникало подозрений, где он в действительности бывает, его выводили под самыми разными предлогами: то к адвокату, то к врачу, а однажды, по предварительной договорённости с капитаном, его даже сажали в карцер, и Валя долго возмущался и орал, чтобы об этом слыхала хотя бы половина тюрьмы. Но однажды, по недоработке оперативников,