Другие миры (сборник). Рэй Брэдбери
Читать онлайн книгу.
по нему пальчиком. «БУМММ, БУМММ, БУМММ», – разнеслось по окрестным улицам.
– Гроувер, – завопил я, – уже давай начинай играть на этой чертовой лире!
Если он что и ответил, я этого уже не услышал: я стремглав мчался к сцене. Рабочие препирались с полицией, так что никто и не подумал меня останавливать. Я вскарабкался по ступенькам, вытащил из нагрудного кармана ручку и свинтил колпачок. В руке тут же возник мой меч, Волнолом, хотя я совсем не был уверен, что он как-то спасет положение. Вряд ли Аполлон сильно обрадуется, если я обезглавлю его бэк-вокалистку.
До келедоны оставалось еще футов двадцать, когда куча вещей решила произойти вся и сразу.
Во-первых, золотая певица взяла ноту, такую мощную, что она пробилась сквозь мои восковые затычки. Голос ее разбивал сердце и наполнял то, что осталось, тоской и надеждой. Даже профильтрованный через воск, он едва не швырнул меня на колени – мне отчаянно захотелось повалиться наземь и залиться слезами. Именно это и сделали несколько тысяч человек на Таймс-сквер. Машины встали как вкопанные. Полиция и туристы повисли друг у друга на шее, рыдая и обнимаясь в поисках утешения.
Тут я ощутил и другой звук – Гроувер, как сумасшедший, терзал струны лиры. Я ничего отчетливо не слышал, но почувствовал, как по воздуху кругами разошлась магия, так что даже сцена у меня под ногами содрогнулась. Спасибо нашему каналу эмпатии, я уловил отблески Гроуверовых мыслей. Он пел про стены, пытаясь создать каменный саркофаг вокруг келедоны.
Хорошая новость: это вроде как сработало. Между мной и келедоной прямо из сцены вверх выстрелила кирпичная стена; она сшибла микрофонную стойку и прервала песню. Плохая: к тому времени, как я понял, что происходит, останавливаться было уже поздно. Я со всей дури влетел в стену, известки в которой не оказалось, так что мы с кучей кирпичей в едином порыве рухнули келедоне на голову.
У меня слезы вышибло из глаз; кажется я сломал нос. Не успел я вспомнить, кто я и где нахожусь, как келедона выбралась из-под кирпичей и отшвырнула меня прочь – а затем гордо воздела руки к небесам, словно все это был поставленный сценический трюк.
– Та-дааааам! – пропела она.
Микрофон ее больше не подзвучивал, но такому голосу это и не нужно. Смертные живо прекратили рыдать и уже поднимались на ноги, аплодируя певице и подбадривая ее ликующими воплями.
– Гроувер! – проорал я, не уверенный, что он меня вообще слышит. – Быстро играй что-нибудь еще!
Я подхватил меч, кое-как встал и кинулся на золотую деву. С тем же успехом можно было кидаться на фонарный столб. Она проигнорировала меня и затянула новую песню.
Пока я боролся с ней, пытаясь хотя бы сбить с ног, температура на сцене принялась подозрительно повышаться. Пела келедона на древнегреческом, но мне хватило нескольких знакомых слов: «Аполлон», «солнце», «золотой огонь». Это было что-то вроде хвалебного гимна богу. Металлическая кожа живой статуи раскалилась. Запахло паленым, и после недолгого раздумья я понял, что это моя рубашка.
Я