Дива. Сергей Алексеев
Читать онлайн книгу.
и просит помощи у человека. Вторая публикация про пингвинов его только закрепила и вызвала новую волну читательского интереса. Но в том числе и шквал внутренних проверок в Госохотконтроле – откуда произошла утечка служебной информации.
И Зарубин с тех пор почуял себя чужим среди своих.
Третья публикация о поимке живой чупакабры и вовсе покорила читающую охотничью публику, особенно домохозяек. Начали слать денежные переводы, чтоб закупать для нее свежую кровь либо живых овец: гуманистические воззрения современников не подлежали никакому логическому осмыслению. И когда Зарубин обработал и опубликовал байку про лигра, точнее, про любовь львицы и тигра, понял, что почти созрел для более крупной литературной формы. И вообще захотелось в жизни чего-то значительного, вдруг остро и неотвязно почувствовалась тоска от одиночества, которой ранее у себя не замечал и даже гордился редкостным даром – ни разу не жениться и дожить до сорока. Охота собирать мелкие байки, улетучилась, претила некая вторичность: какой темы не коснешься, непременно всплывет старая притча, анекдот, либо чей-нибудь сказ. Самому же придумать захватывающую историю, не хватает опыта, и оставалось лишь мечтать об оригинальной и большой литературе, теребя страницы чужих книг, в том числе, Сабанеева.
Правда, втайне от сослуживцев и шефа он уже начал описывать внутреннюю жизнь чиновничьего аппарата Госохотконтроля, но почему-то получалась откровенная сатира, наполненная еще и саркастическим ядом. Зарубин понимал, что смеется и издевается над самим собой, и все-таки обнародовать свои сочинения никогда бы не решился, ибо это грозило немедленным разоблачением и увольнением. Не сказать, чтобы он зубами держался за свое место, однако оказаться на улице был не готов, статус работника министерского подразделения открывал большие возможности получать информацию, хорошую зарплату и возможность охоты в любом уголке страны, что ценилось Зарубиным более всего.
Он пребывал в состоянии тоскливой мечтательности, возможно, потому и показалось, будто генеральный директор не в двери вошел – с небес спустился. Фефелов редко заходил в кабинеты подчиненных, любил вызывать к себе, причем, даже не сам – через секретаршу, но оправдывал это служебным, ненавистным ему, этикетом, подчеркивая свой либерализм. Тут же явился собственной персоной, что случалось, когда требовалась неофициальная, научно обоснованная консультация, либо решение головоломной задачи. Например, избавиться от навешанной министерством, обязанности контролировать поголовье пингвинов. Сами пингвины в Антарктиде существовали, их колонии жили в российской зоне ответственности, однако за численность и развитие этого вида фауны спросить было не с кого. Госохотконтроль был структурой новообразованной и сразу же по «чердачному» типу, то есть, высокопоставленной министерской свалкой, куда сносят все, что из-за государственных интересов выбросить невозможно.
Однако от всего этого была