Рассказы о природе и животных. Виктор Астафьев
Читать онлайн книгу.
на зелёном мошку, и глазёнки чёрные, как две бобины, глядят…
Сорока выдала зайца, но она и человека выдаёт зайцу и всякому зверю, только бы кого ей первого заметить.
– А знаешь, – сказал Михал Михалыч, – есть маленькая жёлтая болотная овсянка. Когда выходишь в болото за утками, начинаешь тихонько скрадывать, вдруг, откуда ни возьмись, эта самая жёлтая птичка садится на тростинку впереди тебя, качается на ней и попискивает. Идёшь дальше, и она перелетает на другую тростинку и всё пищит и пищит. Это она даёт знать всему болотному населению; глядишь, там утки догадались о приближении охотника и улетели, а там журавли замахали крыльями, там стали вырываться бекасы. И всё это она, всё она. Так по-разному сказывают птицы, а звери больше читают следы.
Передают ли животные друг другу информацию?
Речь может идти о подражательном поведении животных. Например, лисица обнаружила подвох и не тронула приманку в капкане. Как ей это удалось? На капкане и приманке мог сохраниться запах рук охотника, поленившегося использовать перчатки, пропитанные отваром хвои. Почувствовав неладное, лисица ушла прочь. Конечно, она не могла «рассказать» другим зверям о настороженном капкане. Однако любой из них по запаху определяет след, который оставила лисица, побывавшая возле капкана и не тронувшая приманку. Заметив, что приманка не тронута, он также уходит прочь.
Какие заметки оставляют собаки?
Многие звери метят свою территорию, используя пахучие выделения потовых желёз, а также мочу. У оленей и зубров пахучие железы расположены за глазами. Они трутся головой о стволы деревьев, оставляя метки присутствия. Бурые медведи метят территорию, сдирая когтями кору. Другие хищники, а также собаки – используют мочу в качестве пахучих меток. Язык запахов чрезвычайно развит у зверей. Он позволяет узнавать о присутствии данного вида в лесу, снижая уровень взаимных конфликтов. Зверь, обнаруживший пахучую метку, знает, что территория занята и он должен её покинуть.
Гаечки
Мне попала соринка в глаз. Пока я её вынимал, в другой глаз ещё попала соринка.
Тогда я заметил, что ветер несёт на меня опилки и они тут же ложатся дорожкой в направлении ветра.
Значит, в той стороне, откуда был ветер, кто-то работал над сухим деревом.
Я пошёл на ветер по этой белой дорожке опилок и скоро увидел, что это две самые маленькие синицы, гайки, сизые с чёрными полосками на белых пухленьких щеках, работали носами по сухому дереву и добывали себе насекомых в гнилой древесине. Работа шла так бойко, что птички на моих глазах всё глубже и глубже уходили в дерево. Я терпеливо смотрел на них в бинокль, пока, наконец, от одной гаечки на виду остался лишь хвостик. Тогда я тихонечко зашёл с другой стороны, подкрался и то место, где торчит хвостик, покрыл ладонью. Птичка в дупле не сделала ни одного движения и сразу как будто умерла. Я принял ладонь, потрогал пальцем хвостик – лежит, не шевелится; погладил пальцем вдоль спинки – лежит