Возвращение с Западного фронта (сборник). Эрих Мария Ремарк
Читать онлайн книгу.
на легкие работы.
– А ты не мог бы устроить ему совсем кислую жизнь? – спрашиваю я.
– Возиться неохота, уж больно он глуп, – отвечает Миттельштедт тоном великодушного превосходства.
Что такое отпуск? Ожидание на распутье, после которого все станет только труднее. Уже сейчас разлука вторгается в него. Мать молча смотрит на меня. Я знаю, она считает дни. По утрам она всегда грустна. Вот и еще одним днем меньше стало. Она прибрала мой ранец – ей не хочется, чтобы он напоминал ей об этом.
За размышлениями часы убегают быстро. Я стряхиваю свою задумчивость и иду проводить сестру. Она собралась на бойню, чтобы получить несколько фунтов костей. Это большая льгота, и люди встают в очередь уже с раннего утра. Некоторым становится дурно.
Нам не повезло. Сменяя друг друга, мы ждем три часа, после чего очередь расходится – костей больше нет.
Хорошо, что мне выдают мой паек. Я приношу его матери, и таким образом мы все питаемся немножко лучше.
Дни становятся все тягостней, глаза матери – все печальней. Еще четыре дня. Мне надо сходить к матери Кеммериха.
Этого не опишешь. Где слова, чтобы рассказать об этой дрожащей рыдающей женщине, которая трясет меня за плечи и кричит: «Если он умер, почему же ты остался в живых!», которая изливает на меня потоки слез и причитает: «И зачем вас только посылают туда, ведь вы еще дети…», которая падает на стул и плачет: «Ты его видел? Ты еще успел повидать его? Как он умирал?»
Я говорю ей, что он был ранен в сердце и сразу же умер. Она смотрит на меня, ей не верится.
– Ты лжешь. Я все знаю. Я чувствовала, как тяжело он умирал. Я слышала его голос, по ночам мне передавался его страх. Скажи мне всю правду, я хочу знать, я должна знать.
– Нет, – говорю я, – я был рядом с ним. Он умер сразу же.
Она тихо просит меня:
– Скажи. Ты должен сказать. Я знаю, ты хочешь меня утешить, но разве ты не видишь, что ты меня только еще больше мучаешь? Уж лучше скажи правду. Я не в силах оставаться в неведении, скажи, как было дело, пусть это даже будет очень страшно. Это все же лучше, чем то, что мне кажется сейчас.
Я никогда не скажу ей этого, хоть разруби меня на мелкие кусочки. Мне ее жалко, но в то же время она кажется мне немного глупой. И чего она только добивается – ведь будет она это знать или нет, Кеммериха все равно не воскресишь. Когда человек перевидал столько смертей, ему уже нелегко понять, как можно так горевать об одном. Поэтому я говорю с некоторым нетерпением:
– Он умер сразу же. Он даже ничего и не почувствовал. Лицо у него было совсем спокойное.
Она молчит. Затем с расстановкой спрашивает:
– Ты можешь поклясться?
– Да.
– Всем, что тебе свято?
О Господи, ну что мне сейчас свято? У нашего брата это понятие растяжимое.
– Да, он умер тотчас же.
– Повторяй за мной: «И если это неправда, пусть я сам не вернусь домой».
– Пусть я сам не вернусь домой, если он умер не сразу же.
Я бы ей еще и не таких клятв надавал. Но, кажется, она мне