Терская клятва (сборник). Владимир Бутенко
Читать онлайн книгу.
Жизнь ничего не стоит, товарищи, если не отдана она служению большевистской партии и любимому товарищу Сталину! В бой нас бросает его имя! К победам ведет его имя! Что самое ценное для сердца советского человека? Его сравнимое с солнцем священное имя!
Ивенский вынужденно присутствовал на словоблудиях. Двоевластие в частях – командирское и комиссарское – приносило пользу, если между этими двумя людьми было понимание и согласие, но в противном случае вредило дисциплине и просто мешало воевать. Калатушин решил взять быка за рога. Перед выдвижением к Тереку особист полка, с которым Ивенский служил полгода, предупредил, что получил заявление, в котором новый политрук обвиняет комроты в двусмысленных высказываниях в адрес командования фронта и в грубом отношении к личному составу. Война многому научила Ивенского. И разговор «по душам» он решил отложить до подходящего момента.
Враг обходил их участок, пытаясь преодолеть Терек по уцелевшим мостам. Однако в середине дня наблюдатели обнаружили немецкую смешанную колонну. Танки и бронемашины с мотопехотой направлялись к хутору, чтобы оттуда, очевидно, приступить к переправе. Посланные за реку разведчики добыли ценнейшие сведения.
Ивенский теперь знал, что на прицепах привезены во множестве понтоны, и наводка моста может начаться в ближайшие часы, если пунктуальные немцы не отложат ее до утра, следуя общему правилу соотечественников: воевать днем, отдыхать – ночью. В хуторе накапливались силы. Стало быть, этот мобильный отряд численностью до роты прибыл обеспечить охрану переправы. Неужели их разведгруппа до сих пор не обнаружила на берегу окопавшегося противника? Или готовят удар с воздуха, чтобы избежать наземных потерь? Гадать Ивенский не привык, зная с первого боя, что война распорядится по-своему, и случится то, чего мало ожидаешь…
При появлении колонны он привел стрелков в боеготовность. Расчеты и взводы заняли позиции. Вызывал опасение взвод, выдвинутый к самому берегу. Наполовину в нем были новобранцы из степных районов Ставрополья и Дагестана. Да и командир взвода, младший лейтенант Белозуб не был по-настоящему обстрелян, а приказы отдавал таким ломким и взволнованным голоском, что хотелось закрыть уши. Справа от него находился усиленный пулеметным расчетом взвод Шаталова, офицера опытного и жесткого. На этого боевого товарища и его солдат особенно надеялся Ивенский. Вторую полосу обороны держал взвод лейтенанта Тищенко, кубанского казака, бесстрашного до безрассудства. Ему были подчинены два расчета противотанковых ружей, один – артиллерийский и минометное отделение. Это была главная сила роты.
Ивенский следил в стереоскоп за берегом и дорогой из хутора. Сверху хорошо были видны окопы и ходы сообщения, пулеметные гнезда. На этой «шахматной доске» всё было неподвижно и готово к схватке. В хуторе не унимались немецкие команды, передвижение бронетехники и живой силы.
Предельное напряжение последних дней выхолостило его душу и мысли,