И юности весеннее цветенье

      Лишь всколыхнуло в девичьей душе

      Досель дремавшее томленье

      Войти в сей мир по праву вавилонской

      Жрицы.

      Так отгоняет от убитых жертв

      Голодных львов успешная в охоте

      Львица

      Университетских лет чудесная пора,

      Гранит науки, что одолеть пришлось

      До раннего утра,

      Замкнул цепочку ярких заключений

      О том, что грудь и бёдра – верный ключ

      Чтоб избежать зачёта нудные мученья.

      Он всем хорош и доктор права,

      И есть жена, детей сопливая орава

      Но вот в постели – ты экзаменатор

      И сможешь оценить и знанья,

      И учащённое дыханье,

      А заодно нелепые постельные

      Старанья,

      И академика стеснительный характер,

      В нём всё сошлось, чтоб запустить

      Из мерзостей реактор.

      Он полностью подвластен молодому

      Телу,

      И всё возьмёшь вдвойне, что так всегда

      Хотела:

      Диплома коленкоровую корку,

      Колец и брошек увесистую горку,

      Безделье аспирантки и всем на зависть,

      Почёт и славу успешной кандидатской

      Диссертантки,

      Которые на кафедре из года в год

      Плодятся будто бледные поганки,

      А дальше – больше,

      Дом высокой моды,

      И восхищение жюри

      Подъёмом у твоей стопы

      И тут пришла любовь во всём

      Величье высочайших чувств.

      Куда там Дездемона?

      Она по-сути лишь – чванливая

      Ворона,

      Ей не сравнится с глубиной души

      Твоей,

      В ней тихий омут для тех несчастных

      Бедолаг, что под рукой твоею хваткой

      Стонут

      Твой исключительный избранник

      Был из числа Ромео – злополучный

      Странник

      И лучших качеств, ни дать, ни взять —

      Герой романов, Санчо Панса,

      И большой проказник,

      А может бузотёр

      С большим набором редкостных

      Чудачеств – на диво гибок,

      Как травяной лабазник

      И до чего же мил: лет за шестьдесят,

      Остряк с подтянутым лицом,

      Альковных пошлостей большой мастак,

      И в бальных танцах заводной,

      Поддержки, пируэты, ход бедром

      И скачет безоаровым козлом

      Ему ты сердце отдала и клятвенно

      Сказала – «по гроб и до конца верна,

      Заключим договор достойный,

      Чтобы любви галантерейный блеск

      Придать, ты должен, милый мой,

      Мне половину состояния отдать,

      Без малого, миллиард рублей —

      Начальная моя цена, и дом на Ибице,

      И яхта у причала, да чтобы плавную была,

      В открытом море не качала».

      В любовных грёзах проходили дни

      Ты накачала груди, ягодицы,

      Похожие на две ущербные луны,

      Но вот