.
Читать онлайн книгу.
брата Иеремии находится в правом крыле, – голос Соверина был настолько сух, что я чуть не посоветовал ему запивать слова. – Мое приглашение, шериф, не распространяется на остальные помещения.
– О нет, – возразила Френки, ласково кладя руку на плечо Риети. – На все здания тоже.
Соверина сотрясло от вспышки ярости – или, может, Френки надавила на болевую точку на его плече.
– Вы все равно ничего не найдете, – произнес Соверин, и Бернс приостановился, по-новому глядя на нас.
Он понял, что Риети обращается и к нам тоже.
– Вон там, – продолжал глава общины, поднимаясь по деревянной лестнице.
– Ты умеешь находить себе врагов, – заметил я, глядя им вслед.
– Мои тетушки так всегда говорили. Ты хочешь к ним присоединиться?
– Твои тетушки – святые женщины, раз терпели тебя.
7
Келья брата Иеремии – человека, начавшего постигать философию зла, и переставшего быть человеком.
Соверин Риети останавливается, немного не доходя до узкого, забранного решетками окна. Не знаю, сделал ли он это намеренно. Комната маленькая, и огромный стол, на котором разложены книги, занимает ее почти целиком.
Тем, кто вошел после Соверина, неудобно и почти некуда стать.
– Вот здесь он жил, – произносит Соверин, и в голос его звучит непонятно, будто именно мы стали причиной гибели Иеремии Клавенса.
Шериф Бернс – все здесь называют его шерифом, хотя он лишь его заместитель – перелистывает книги. Это даже не книги, а фолианты – с толстой бумагой, крупными буквами, и почти все написаны от руки. На углу притулилась стопка брошюр, размноженных на копировальном аппарате.
– Что за человек был брат Иеремия? – спрашивает Бернс.
Соверин безмолвен и невозмутим.
– Он был нашим братом.
– Это не ответ, – возражает Бернс.
Соверину так не кажется.
– Здесь нет ни одной фотографии, Френки, – произношу я.
– Тот, кто входит в нашу общину, отказывается от прошлого, – говорит Соверин. – Мы становимся его семьей. Те, с кем мы расстались, более не заботят нас; те же, с кем мы сейчас, не требуют снимков.
– Вижу, что мистер Клавенс много читал, – произносит Бернс.
Видно, что эта черта погибшего не близка помощнику шерифа. Не от того, что Иеремия любил читать – видно, что Бернс человек образованный – но потому, что читал беспорядочно, увлекаясь, начинал одно и, быстро остывая, переходил к другому.
Лицо Соверина Риети едва заметно морщится. Его коробит, когда братьев называют их мирскими именами.
– Брат Иеремия перестал быть мистером Клавенсом, когда вошел сюда, – сказал я. – Когда же он вообще перестал быть человеком, Френки.
– Сильно продвинулись в своих розысках, шериф? – спросила Френки, поднимая ладонь к лицу.
Сильный ветер набегает откуда-то издалека и приносит с собой кусочки серых, затвердевших листьев. Кажется, сама община Риети притягивает к себе эти кусочки праха.
– Не скажу, чтобы очень, – шериф