Царская дочь. Арина Полядова
Читать онлайн книгу.
поаплодировали, как же без этого!
Сестра Михайлова ещё не выучила пасторшу, и приняла за неё громогласную, громадную бабу в нелепой, модной у старух, шляпке. Она, кряхтя, залезла в старый джип и крикнула:
– Кому на станцию – садитесь!
Позже выяснилось, что в тёплое время года пастор добирался в церковь на… велосипеде, а в холодное – на автобусе. Ему, как многодетному отцу, полагался бесплатный проезд.
– Что же вы не сели с ними, доехали хотя бы до площади! – укоризненно покачала головой какая-то сестра.
– Мне туда не нужно.
В модных «сникерсах» с их внутренними каблуками ужасно неудобно спускаться с покрытой первым снегом «горы», оставленной в древности сошедшим ледником, а «очень хорошая дублёнка» оказалась тяжёлой, неудобной, и не согревающей при такой сырости. Но довольно элегантной.
За Катей увязался седой знакомый из автобуса, брат Владимир:
– А откуда они узнали? – как ей показалось, с издёвкой спросил он.
Михайлова же не могла знать, какое положение он занимает в церкви! Здесь, как и у детей Божьих, были свои звёзды, какие-то Варгузовы.
– Я просила их меня поздравить.
Катя вспомнила, как после богослужения он допытывался до каких-то тёток:
«А давайте пойдём сейчас все в Ферзёво пешком!»
«Нет, Володя, иди один куда хочешь! Это мы в молодости ходили…»
До «границы», но это только от ближайшей остановки, было пять километров.
Жил же брат Володя в соседнем Королькове, в посёлке Ткач.
– А что же вы у себя не ходите? – спросила Михайлова, чтобы заполнить паузу.
– Мы раньше ходили. И в «Восход» ходили.
Михайлова нашла статью Ульяны Скойбеды о «ребцентрах» в архиве «Комсомолки». Очень интересно, но всю картину портило хамство: журналистка называла спившегося участника войны в Нагорном Карабахе «алкашом». Катя подумала, что пишет малолетка, которой добрая мама утром перед работой мажет хлеб маслом, но это была уже женщина в возрасте, удостоенная отдельной статьи в Википедии!
Принимая Владимира за фанатичного брата, Михайлова «призналась»:
– А я до вас ходила к детям Божьим. Но бабки решили, что я много съела, и выгнали меня.
– А я один раз был у них в Мыльниках.
– Вам дали после служения бутерброд?
– Нет, наверное, чужим не дают.
– Ещё как дают, просто обед в соседнем корпусе! Должны были пригласить…
А может, сейчас уже не кормят, денег нет?
И Михайлова поняла, что Владимира не интересовала религия, просто он чувствовал себя одиноко. Куда ещё пойдёшь, как не в church? Это самое мудрое, называть эти американские «церкви» на их родном языке – «чёрчь». За всё время их разговора Владимир ни слова не сказал о Боге и Библии. Он её и не открывал, наверное.
Старик увязался провожать Катю, всё хотел вычислить её дом. Но они спокойно прошли мимо её девятиэтажки. Она довела Владимира до дороги, и он опять хотел вернуться. Но телефон Михайлова ему оставила, так как была до того одинока, что была рада даже такому собеседнику.
– Надо же, вам можно просто позвонить! –