Гнев Тиамат. Джеймс С. А. Кори
Читать онлайн книгу.
в жертву животных считалось нормой. Крыс, голубей, свиней. Собак. Шимпанзе. Биология справилась с когнитивным диссонансом: доказать, что человек – такое же животное, как все, и в то же время утверждать его моральное отличие. Убить шимпанзе во имя науки в порядке вещей. Убивать человека нельзя. Кроме, как видно, тех случаев, когда очень нужно. Может, катализатор сам согласился. Может, выбор предлагался между этим или другой, более мерзкой смертью. Если такое бывает.
– Прости, – сказала Элви, как говорила каждый раз, входя в эту камеру. – Мне так жаль. Я не знала, что они это сделали. Я бы никогда не согласилась.
Голова женщины мотнулась на шее, пародируя согласие.
– Я не забуду, что они с тобой сделали. Я это исправлю… если сумею.
Женщина оперлась на пол, словно хотела встать, но рукам не хватило силы, и ладони бескостными тряпицами шлепнули по металлу. Рефлексы. Так говорила себе Элви. Мозг отсутствует или превратился во что-то такое, что в здравом уме не назовешь мозгом. Под ее кожей нет жизни. Больше нет.
Но когда-то была.
Элви вытерла глаза. Мир удивительнее, чем мы думаем. Иногда он полон чудес. Иногда ужаса.
– Я не забуду.
Глава 2
Наоми
Наоми тосковала по «Росинанту», но ведь теперь ей о многом приходилось тосковать.
Ее старый корабль, ее дом, остался на Фригольде. До отлета они с Алексом отыскали на южном континенте Фригольда систему пещер с устьем, в которое удалось втиснуть корабль. Они загнали его в сухой тоннель и неделю налаживали герметизацию и ловушки от местной флоры и фауны. Когда бы они ни вернулись, найдут «Роси» на месте, он их дождется. Если не вернутся совсем, он простоит там века. Будет ждать.
Иногда на краю сна она отпускала себя на корабль. Помнила каждый его сантиметр, от кабины наверху до изгиба дюз. Могла мысленно проплыть по нему в невесомости или пробраться под тягой. Ей рассказывали, что земные ученые в древности возводили таким способом Дворцы Памяти. Представить себе Алекса в пилотской кабине с песочными часами в руках – заметить время. Затем вниз по летной палубе, где Амос с Клариссой перебрасываются мячом для голго с нарисованной на боку цифрой «2» – это начальная и конечная скорости, деленные на два. Дальше вниз, в каюту, там Джим. Сам Джим. Джим означает смещение. Простое уравнение движения, три в одном – легко запоминается, потому что каждое из трех обожгло ей сердце.
Потому, в числе прочего, она и согласилась на игру в наперстки, задуманную дотянувшимися до нее Сабой и подпольем. Воспоминания похожи на призраков, и, пока нет Джима и Амоса, «Роси» останется кораблем с привидениями. И не только о Джиме речь, хотя в первую очередь о нем. Наоми потеряла Клариссу: та умерла бы от медленного яда своих имплантов, если бы не предпочла смерть в бою.
Амос принял от подполья рискованное задание в глубоком тылу врага и замолчал, пропуская одно за другим окна связи, пока они не потеряли надежду когда-нибудь его услышать. А Бобби была жива-здорова,