Жены и дочери. Элизабет Гаскелл
Читать онлайн книгу.
Никогда бы не подумала, что доктор Гибсон способен позволить себе содержать гувернантку. Но, разумеется, он лучше разбирается в собственных делах.
– Конечно, миледи, – ответила Молли, слегка обидевшись на сомнение в мудрости отца.
– Вы сказали «конечно», как будто все вокруг способны разобраться в собственных делах. Вы еще очень молоды, мисс Гибсон. Очень. Когда доживете до моих лет, станете думать иначе. Полагаю, гувернантка учила вас музыке, знанию глобуса, французскому языку и прочим общепринятым наукам? Никогда не слышала подобной ерунды! – воскликнула графиня, подогревая себя. – Единственная дочь! Если бы было полдюжины, еще можно было бы говорить о каком-то смысле!
Молли молчала, хотя это и требовало огромной выдержки, а миссис Киркпатрик гладила ее пальцы куда энергичнее, чем прежде, пытаясь выразить достаточную степень сочувствия, чтобы предотвратить неосторожное высказывание, но навязчивые движения надоели девушке и вызвали естественное раздражение, поэтому с легким нетерпением она вырвала ладонь из ее руки.
Возможно, всеобщий мир спасло лишь объявление о приезде мистера Гибсона. Всегда странно наблюдать, как появление в обществе женщин или мужчин особы противоположного пола немедленно сводит на нет все мелкие неурядицы и разногласия. Так случилось и сейчас. Миледи немедленно убрала лорнет и прогнала с лица хмурое выражение; миссис Киркпатрик сумела вызвать на щеках очаровательный румянец, а что касается Молли, то она и вовсе засияла восторгом, и подобно тому, как солнце освещает пейзаж, улыбка обнажила ее белые зубы, а на щеках появились милые ямочки.
После первых общих приветствий миледи пожелала остаться наедине с доктором, а Молли с будущей мачехой отправились в сад, чтобы, словно Гензель и Гретель в лесу, прогуляться по дорожкам, взявшись за руки или обняв друг друга за талию. Инициативу в подобных ласках проявила миссис Киркпатрик, а Молли осталась пассивной, чувствуя себя очень неестественно, скованно и странно. Она в полной мере обладала той искренней скромностью, которая не позволяет принимать проявления любви от человека, к которому сердце не тянется с импульсивным ответом.
Затем последовал ранний обед, или ленч, который леди Камнор вкушала в уединении своей комнаты, все еще оставаясь ее пленницей. Во время трапезы раз-другой Молли задумалась о том, что отцу, должно быть, неприятно то очевидное положение любовника средних лет, в которое миссис Киркпатрик ставила его в глазах слуг бесконечными нежными восклицаниями и намеками. Он же старался изгнать из разговора любую сентиментальность, ограничившись лишь фактами. А когда миссис Киркпатрик попыталась затронуть тему будущих отношений сторон, он настоял на самом формальном разговоре, сохранив сдержанный тон и после того, как посторонние покинули комнату. В голове Молли постоянно крутилась нескромная поговорка, которую нередко повторяла Бетти: «Двое – славно, трое – гадко».
Но куда она могла деться в этом странном, чужом доме?