Коллежский секретарь. Мучительница и душегубица. Владимир Александрович Андриенко
Читать онлайн книгу.
Соколов.
– Разные. Много душ официально умерли от болезней. Кое-кто числится в бегах, кое-кто безвестно отсутствует. Но есть в этом одна странность. В основном пропадают души женского пола. И много таких, что померли в молодом возрасте. И именно за тот период, что был проверен.
– Вот! – вскричал Цицианов. – Именно девок молодых она и мучила больше всего, как и указано в доносе на имя государыни императрицы!
– Священник мне показал еще одно….– Карпов запнулся. – Батюшка явно боится Салтыковой и потому говорил с великим бережением.
– Ну не томи, что он тебе сказал? – торопил подпоручика Цицианов.
– Одна крестьянка была доставлена в село Троицкое для захоронения из Москвы! Из здешнего, значит, господского дома. Отцу Михаилу повелели отпеть девку и подготовить её к захоронению. Но батюшка сказал, что в тот момент девка была еще жива.
– Что? – в один голос вскричали Цицианов с Соколовым.
– Девка была сильно избита. Волосья на её голове были выдраны и голова проломлена, и спина вся гнила от глубоких ран. Не жилец она была, вот и готовили её к погребению.
– Кто готовил? – спросил Соколов. – Кто отдавал приказы священнику?
– Староста тамошний Роман Воеков. Он Салтыковой верный человек. И после когда девка померла, составили там запись о том, что померла она от горячки, которой занемогла при стирке белья на Москве-реке. И врач ту бумагу подписал и священник. В том грехе он господу каялся много раз.
– Фамилия этой убиенной девки? – спросил Цицианов.
– Этого он не сообщил. Боится батюшка. Говорит, что Салтыкова за донос может его от места отстранить и прихода лишить. А знаете, что значит быть бесприходным попом? А у батюшки попадья и шестеро ребят. Не стал я его более мытарить. Все одно он говорил, что управы на барыню не будет.
– Значит, он знает что-то про барыню? Знает. Нужно, Степан Елисеевич, в Троицкое ехать. Там мы свидетелей найдем достаточно, но после того как Салтыкову отстранят от управления именем. А сие могут сделать и здешние власти.
– Эх, ваше благородие, – произнес Карпов. – Не знаете вы наших порядков. Кто здесь против Салтычихи-то пойдет? Да и прокурор Сыскного приказа Хвощинский, и начальник полицмейстерской канцелярии Молчанов, и секретарь тайной конторы Яров частые гости в её доме. У неё и в Петербурге есть своя рука. Да что там рука. Руки!
– Так ты считаешь, подпоручик, что и наказать её по закону нельзя? – строго спросил Цицианов.
Карпов честно ответил:
– Думаю, что нет. Сколь раз уже пытались, и что из того вышло? Ничего. Она с царями в родстве.
– Но есть законы Российской империи! И если Салтыкова их нарушила, то отвечать она будет. Дело на контроле у императрицы Екатерины Алексеевны! И на сей раз, Салтыковой выкрутиться не удастся.
Карпов усмехнулся в усы на слова Цицианова и произнес:
– Дак у нас как оно бывает, закон что дышло, куды повернул – туды и вышло. Так народ говорит. Вот Салтыкова его вертит так, как ей выгодно. И никто на неё не покажет. И даже поп Михаил мне рассказал