Если бы не ты, то бы и не я. О любви, которая сильнее смерти. Вера Тихонова
Читать онлайн книгу.
Миша укладывал меня на образцы матрасов, чтобы понять, какой нам нужен. Когда мы определились, он ушел оформлять покупку, а я на этом примерочном матрасе и уснула – ведь выспаться он мне не дал, так немедленно Мише нужно было купить кровать.
Совместный бюджет
На совместном бюджете настоял Миша. Впрочем, настоял – это громко сказано, я не была против. Но у меня не было такой привычки и пришлось поработать над собой.
Семья для Миши была свята, и мысль разделить что-то – это семейное, а это мое – ему и в голову не приходила. Не оценить такое отношение и не откликнуться на него было невозможно. Один раз мы даже вслух проговорили, что берем друг друга целиком, оптом, как есть – с кредитами и старыми травмами, привычками и сложившимся характером, даже с подарками, которые когда-то не оценили и возвратили наши бывшие. Потому что ну а как иначе?
Перекладывание теории на практику не сразу пошло гладко. Дело в том, что я с Мишей очень быстро перестала носить свой рюкзачок – у него был куда более вместительный рюкзак для покупок. В карманы этого рюкзака Миша распихивал множество всяких мелочей, которые могли мне понадобиться. И радовался, если вдруг мне где-то приспичивало салфетку, бальзам для губ, таблетку – и он мог мне это дать.
Но так получалось, что бумажник с наличными и карточками тоже носил Миша. А я оказалась в ситуации, когда для того, чтобы купить воды, кофе или булочку, приходилось просить.
Я чувствовала, что разом превратилась в ребенка, для которого «ничего твоего тут нет» и «не купикай». Головой понимала, что все это бред, что Мише ничего для меня не жалко, что он рад будет что-то для меня сделать, но открыть рот и попросить – не могла.
Какое-то время я переживала все это в себе, но потом посчитала, что это как-то нечестно. Да и непродуктивно. И рассказала Мише, что именно мне трудно и почему.
Сказать, что он был шокирован – ничего не сказать. Как так, получается, я его боюсь? Думаю, что он мне откажет? Как же так?
Миша тут же предложил мне самой носить бумажник и контролировать наши расходы. Он заверил, что для него нет никакой проблемы в том, чтобы попросить у меня что-то ему купить или выдать денег, но я отказалась от этого предложения. Тогда он сто, не меньше, раз, чтобы я запомнила, усвоила, приняла, повторил, что он просто кошелек на ножках, что он носит не свои, а наши деньги, что ему совсем-совсем ничего для меня не жалко. А еще он стал предугадывать мои желания. Когда мы гуляли, он спрашивал: «Может быть, хочешь взять кофе с собой? А попить воды? А ты не проголодалась? Может, блинчик? Вон твои любимые».
Меня очень трогала и радовала такая забота. И постепенно я оттаивала, отходила от детских травм и удивлялась – и правда, что это я? Мы же семья. Мы почти всегда были вместе: работали на удаленке бок о бок, вместе гуляли и ходили по делам, так что само собой сложилось, что мы обсуждали все траты. Мы вместе покупали продукты, вместе выбирали друг для друга одежду, уговаривали друг друга купить что-то для хобби – фильтры для объективов или пряжу.
Миша