Фатум. Том первый. Паруса судьбы. Андрей Воронов-Оренбургский
Читать онлайн книгу.
да живей!
− Ой, мати! Да куды вы, куды? − Кучер бухнулся на колени, морща сырое лицо. Вцепился руками мертво в край барской шубы.− Не гневайтесь, вашсясь! Лучше положитесь на мой совет: останьтесь у Преображенских − убьют, звери, убьют!
− Гони, я сказал! Пуля − дура, но трезвит не хуже штыка. И слезы убери,− ни к чему это. Лупцуй!
Кони, прижав под хлыстом уши, резво сорвались с места. Миг, другой,− и выбеленная снегом улица опустела. Лишь ветер продолжал завывать, кудрявя поземку, да скрежетал фонарь, все так же уныло таращась в ночь подслеповатым янтарным глазом.
* * *
− Вон он!
Впереди в холодную темень нырнула карета.
Всадники понеслись по завьюженному зеркалу площади сквозь глухоту города, железисто дробя пустынную тишину.
Они нагнали ее у Сытного рынка, до могилы опохмелив эфесами перепуганного ямщика.
Сверкающая лаком, о семи зеркальных стеклах карета огрызнулась единственным рыжим выстрелом. Дюжина шпаг с хрустом пробила изящный короб; чья-то уверенная, наторевшая рука дернула на себя дверцу. Из салона мешком мяса вывалилось хрипящее тело.
Парик слетел и, подхваченный ветром, запрыгал зайцем вдоль темневших торговых рядов, а лысая голова глухо стукнулась о черную наледь. Шуба тяжело распахнулась, открывая дырявленный в четырех местах живот, затянутый в синий, по моде, фрачный жилет.
Казалось, что какой-то мышечный узелок еще колотился в тучном теле. Лицо вспухло от прихлынувшей крови и было темным, что потускневшая медь.
− Вот и долеталась, птаха. Больше песен не будет, сэр.
− Болван! Это не он! Это всё твоя работа, Брэтт!
Пэрисон, срывая с лица широкий шарф, схватил убийцу за плащ и развернул к себе. Рука барона в ярости трясла Брэтта, у которого бренчал в ножнах портупеи еще дымящийся кровью жертвы клинок.
− Это ты указал нам карету! − Плечо Пэрисона, разбитое пулей, горело, точно в него воткнули раскаленный вертел, и это его еще пуще распаляло.− Ты дерьмо, Брэтт. Однако на сей раз я пощажу тебя. Но в следующий… поднимешь голову − отшибу!
− Может, и так, сэр,− мрачно огрызнулся Брэтт.−Да только наши головы тоже не пустые тыквы. Сколько мы еще должны рисковать шкурой? Каждый шаг в этой стране опасен, как переход по жерди над адом.
− Да уж ты, Брэтт, был бы счастлив, если часы твоей работы обратить в кружки эля, а стук копыт − в болтовню огненной девки в постели!
Наемники не ответили, и барон увидел, как все пятеро сомкнулись плечом к плечу в одну зловещую шеренгу. Он вдруг перестал чувствовать боль в плече, ноги закоченели, будто их до щиколотки засыпали льдом.
Пэрисон судорожно сглотнул, глянув на низкое северное небо. Луна осколком перламутра мерцала над спящим городом. Ее полупрозрачный, нагой лик отражался холодными огнями в остекленевшем взгляде сановника.
Барон вздрогнул, и прокравшийся в его глаза испуг исчез.
− Но, но! Я расплачиваюсь английским золотом, чтобы сделать из вас палачей, а не судей!
− Все верно, сэр. Как верно и то, что одно дело