Роковая наследственность. Елена Лев
Читать онлайн книгу.
этих дней кровать супружеская у нас одна на двоих будет. И никак иначе!
– А что жена то?
– Да ничего. Испугалась и согласилась.
– Ну слава Богу!
– Это ещё ладно… Скажу, что по началу, более всего она отца моего боялась, прям как огня! Суров был родитель мой, но справедлив. А как он помер, так Оленька моя в одночасье в мегеру превратилась, командовать стала, да всю свою родню мне на шею посадила, и мать, и тётку, и сестру незамужнюю с братцем олухом, лентяем. Люблю я её, Оленьку мою, по сей день люблю, слова поперёк сказать не могу, а она из меня верёвки то и вьёт. Вот так-то брат, – тяжело вздохнув сказал купец, положив руку на плечо Степана. А затем, хлебнув из крынки кваса добавил, – А пойдём ка ещё разок попаримся.
Распаренные и разомлевшие они сидели уже ни как барин и крестьянин, а как два друга, равные во всём. Поддав жару и удобно устроившись на скамейке, Степан ждал, когда Матвей снова заговорит. Чувствовал он, что купцу есть большая охота душу излить. И действительно. Не долго посидев с закрытыми глазами глубоко вдыхая горячий пар, купец сказал.
– Ты послушай, что ещё учудила моя жёнушка. Время уж тогда со свадьбы прошло не малое, так я ей и говорю, что мол сына иметь желаю, наследника и помощника. А она давай меня ультиматумом пугать. Я до этого и слова такого не слыхивал. Так прямо и сказала.
– Я Матвей Егорыч, изволю вам ультиматум ставить.
Спрашиваю, какой такой ультиматум? А она и говорит. Мол так и быть, рожу вам сына, но после того, как вы в Петербурге дом купите, да такой, что б всем на зависть. Не желаю, говорит, боле в деревне жить. Выполнил я её просьбу, купил дом. Ранее в нём с семьёй большой чиновник проживал, а когда он помер, то вдова решила от этого дома избавиться, видать не по карману он ей стал. Родственников жены, нахлебников моих, мы оставили жить в деревенской усадьбе, а сами в город, в дом перебрались. Дом огромный, в два этажа, с колоннами да с расписными потолками. Купцы в таких не живут. Мне перед товарищами моими как-то совестно даже было. В добавок завела моя благоверная в доме нашем порядки аристократические. Ни сесть, ни встать, ни поесть по-простому нельзя стало. Сама к работе не приученная, наняла она в дом более десятка прислуги, да двух поваров. Но обещание своё сдержала, родила, только не сына, а за три года троих дочерей. И надо ж такое, ни одна на мать не похожая, все в мою породу пошли, в купеческую. Девахи дородные, круглолицые да с носами курносыми. Далеко им до городских то красавиц. А уж как они любят орехи да семечки лузгать, просто страсть! Мать им это дело запрещает, так чуть она за порог, они шасть на кухню и давай щелкать. Воистину купчихи. Чему я рад безмерно, та это что они характером в матушку мою пошли, такие же ласковые и добродушные. Любят меня сильно, так и я их люблю, толстушек-хохотушек моих. Растут девахи, через год, другой надобно будет их уж замуж выдавать. Так моя жёнушка опять что удумала. Не отдам, говорит, дочерей за