А нам, и правда, хочется зимы.

      И что февраль «рифмуется» с апрелем —

      Феерией2 – конечно, знаем мы.

      И проведём аллеи-параллели:

      Ведь где-то – параллельные миры! —

      Возможно, прямо в Нарнию из комнат

      Манят, манят из шкафа фонари…

      Мы – выросли. Но вот они нас – помнят…

      Хроническая Нарния в душе —

      Она сродни детсадовской простуде…

      Мы – выросли, мы выросли уже!

      И кто-то: «Это – х р о н и к и!» – пошутит…

      …Следит копытцем Тумнуса нога…3

      …Он алым шарфом шею замотает…

      …И выпадут нарнийские снега…

      И ничего, что поутру растают.

      О 23-ем Февраля

      Запойте, пылкие пииты!

      Все – даже хрупкие! – тела

      Имеют функцию защиты.

      Бывает, замахнётся враг —

      Я тотчас же её включаю!

      (Но мне приятней во сто крат,

      Когда ребята защищают.)

      И – дело тут не в НВП

      И не в подаренной конфетке —

      Случается, я и теперь

      Стреляю… и довольно метко!

      И вот уже не в первый раз

      (Второе школьное изданье4)

      Сегодня, мальчики, для вас

      Моё прямое попаданье!

      Что подарит март? Другую вьюгу?

      Или всё же капельку тепла?

      В марте родилась моя подруга,

      Но до этих дней не дожила.

      Вдруг ушла январским ранним утром,

      В день моих забытых именин,

      Говоря с улыбкою как будто:

      «Больше не забудешь, правда, Нин?»

      Что мне ей ответить? «Не забуду»?

      «Буду помнить»? «Буду отмечать»?

      Именины. День ухода Любы.

      Сложносочинённая печать.

      Как замысловато нынче в сердце!

      Как оно не дружит с головой…

      Как дитя, спелёнута в конверте,

      Спи, Любаша, чистый ангел мой5.

      «Мы встретились в марте, когда верба цветёт»6,

      Подставляя лучам беззащитные почки,

      А капель завела бесконечности счёт —

      Зная точно, что он не доходит до точки.

      Так с тех пор и живём мы, как будто во сне, —

      Вопреки временам и холодным расчётам,

      И лелеем