Попаданцы медленно шли вперёд с испугом вглядываясь в полумрак. Красноватые отсветы всё время мелькали по неровным стенам прохода, однако ни открытого огня, ни лавы тут не было. Кажется, всё это скрывалось где-то по бокам, за кривыми скальными выступами или вообще маячило впереди.

      Готмог шагал первым, но даже привычный к этому месту орк всё равно был напуган. Чизман тоже был весь на взводе, явно ожидая встречи с чем-то ужасным. Валера же и вовсе поплыл. Ноги у него подкашивались, а сам он с трудом удерживался от того, чтобы удариться в панику.

      Туннель петлял и извивался, уводя их вглубь земных недр. Казалось, что хозяину этого места было мало громадины Трезубца, и он решил закопаться ещё сильнее, чтобы скрыться от мира наверху.

      И, похоже, ему это удалось. Вскоре, парню начало казаться, что кроме этого мрачного хода вокруг больше ничего нет. Весь мир словно остался где-то вдалеке. Здесь не было никаких звуков, только отголоски шагов и шуршание гравия под ногами. От этого напряжение лишь нарастало, а красные блики на стенах и неясные тени от них ещё больше нагнетали обстановку. Было чувство, что трое путников спускаются навстречу первородному злу, этакому титану, заключённому в Тартаре за свои прегрешения. Ну, или к самому дьяволу, поскольку ад, должно быть, тоже лежал где-то на такой же глубине.

      – Стоп! – вдруг прошипел Готмог, обернувшись к своим спутникам. Оба попаданца сразу же замерли, взволнованно дыша.