Смещение. Павел (Песах) Амнуэль
Читать онлайн книгу.
десятка других теоретиков, пытавшихся разобраться в физическом смысле квантового наблюдения и парадокса коллапса волновой функции. Сам Алан над этой проблемой не задумывался и не очень понимал коллег, споривших о вещах, к реальной физике не имевших прямого отношения. Более того – о вещах, в принципе недоказуемых, как недоказуемо (и неопровержимо) существование Бога или иных сверхъестественных сил. Тем более что многомирий этих расплодилось в последние десятилетия, как вальдшнепов в институтском парке. Куда ни пойдешь, непременно вдруг буквально из-под ног взлетит большая шумнокрылая птица, и ты вздрагиваешь, упускаешь мысль или руку девушки (бывало и такое).
Об Эверетте Алан кое-что читал и запомнил только, что тот много курил, любил фотографировать, посещал дорогие рестораны и ездил в круизы. Алан не делал ни того, ни другого, ни третьего. Курить пробовал лет в тринадцать, было противно, скрутил кашель. Затянувшись десяток раз (достаточно было и одной затяжки, но следовало довести эксперимент до конца), Алан решил, что с него хватит и больше к сигаретам не прикоснулся. Табачный дым ему не мешал, но в институте он предпочитал компании некурящих. Рестораны и круизы вообще были вне поля его интересов. С девушкой посидеть было гораздо приятнее в кафе, кафетерии, пиццерии, баре, наконец. Насколько Алан мог судить, девушкам тоже больше нравились простые увеселения – наверняка были и другие девушки, но Алан интуитивно чувствовал «своих», с ними и знакомился.
Что до круизов… Объемное телевидение с сенсорными системами позволяло почувствовать морскую стихию и вообще природу гораздо лучше, чем собственное присутствие на месте событий. Алан был в этом уверен, хотя в круизы ни разу не ездил, жалко было времени, денег и еще чего-то, чему Алан не находил названия. Наверно, в какой-то из прошлых жизней, в которые Алан не верил, он был моряком, и плавания ему порядочно надоели тогда, чтобы любить их теперь. Объяснение не хуже прочих.
Майкл Горен был самой яркой звездой на физическом небосклоне. Так его однажды назвал Бени Шульман, ведущий ток-шоу «Молодые» на кабельном телевидении BUR. Мишелю было восемнадцать лет, он окончил Гарвард и был самым молодым ученым на планете (так ему сказали, сам он не интересовался подобными комментариями, поскольку давно – лет с пяти – был уверен, с подачи родителей, что он гений и ему суждено перевернуть все – действительно все! – представления о Вселенной). «Вы – самая яркая звезда на физическом небосклоне», – сказал Шульман, смотревший на юношу с недоумением человека, знавшего, что Вселенная возникла тринадцать миллиардов лет назад, и полагавшего, что все, кто знает больше, – не совсем люди, а порождения двадцать первого века, отслаивающиеся от хомо сапиенс, как отслаивается и отпадает старая кожа, когда под ней вырастает новая. Логическая несообразность сравнения нисколько ему не мешала, и в каждом своем ток-шоу, интервьюируя очередное молодое дарование, он это сравнение повторял, чем вгонял собеседника в кратковременный ступор, что ему и нужно было для поднятия градуса